Аналогичный мир - 4 (СИ)

Придя с купальской ночи, Андрей завалился спать и спал чуть ли не до полдня. Зато сейчас… как огурчик.

Материал у Кольки был уже закуплен, и место размечено. Но чтоб Андрей да не взбрыкнул… хотя… и взбрыком-то не назовёшь. Так вдруг ни с того, ни с сего…. Они чертежи в книжке смотрели, сидели в саду под яблоней, и Андрей вдруг:

— А Семён что, совсем не встаёт? Есть, я слышал, кресла такие, на колёсах.

Колька нехотя ответил:

— Есть. Да громоздкие они, дредноутом. Нив дверь не пройдёт, ни с крыльца не спустишь. А складное за свои деньги, а там уж цена… ни по его пенсии, ни по моей зарплате.

Они молча слушали, А Колька яростно — видно, накипело — и тихо, чтоб не услышали хлопочущая в доме и саду Эсфирь и бегавший за ней Колобок, выкладывал:

Дембельские мои на дом ушли. Расплатились, а земля-то не моя, в аренде, да за огород аренда, да клин под картошкой, чтоб зимой не загнуться на голой крупе, да ещё покос я снял. Сено-то покупное зимой, знаешь, как кусается. А Маньку кормить надо, а то хрен молока нюхнёшь. Маму Фиру с домом-то хорошо нагрели. Меня-то не было, я служил ещё, а она с Колобком на руках, и Семён в госпитале ждёт, когда его домой заберут. Ну, и подписала всё. Родня деньги-то ей дала. Да в рост, да на бумаге одно, а по жизни больше. Или живи, дескать, у нас, да о хозяйству помогай, это батрачкой, значит, дармовой. Я ж, считай, только на аренду эту, чтоб её… — в его речи всё чаще проскакивала горькая ругань — только и работаю. А без овоща и картошки своей загнёмся. А сёме лекарства нужны. Процедур-то здесь никаких. Хорошо ещё, врач от ветеранского Комитета раз в квартал, ну, бесплатный осмотр, ну, и лекарств оставит. А их на месяц хватает, прикупай за живые деньги. Ладно, — он махнул рукой, выругался длинной сложной конструкцией и достал сигареты.

Андрей достал спички, но Колька упрямо, пряча лицо, щёлкал своей самодельной зажигалкой. Андрей тоже вынул сигарету, взял у Кольки зажигалку, прикурил и дал затянуться Эркину.

— Слушай, — наконец заговорил он, — а если Семёну лежак здесь сделать? Или кресло складное, ну, вроде шезлонга. Расставил, да хоть прямо здесь, вынес и посадил. А на ночь убрал. Чем плохо?

— Хорошо, — вздохнул Колька. — А где такое взять? И почём оно?

— Почём, не знаю, а видеть, видел, даже чинить приходилось. Ну и… читал. Так что… покумекаю. Рейки нужны, полудюймовка сойдёт, сам напилю, болты там, гайки… не проблема, — Андрей говорил задумчиво. — Так что, попытка не пытка, — и улыбнулся. — А про почём заткнись, я и врезать могу.

Помолчав, Колька кивнул.

— Спасибо.

— Спасибо будет, когда сделаю, — ухмыльнулся Андрей.

С крольчатником договорились на субботу. Уложатся за день — хорошо, а нет — воскресенье прихватят.

И сегодня Андрей с утра ушёл в библиотеку, а оттуда на рынок. Поискать чертежи и купить материал. Завтра пятница, с утра они вдвоём и займутся. застелют газетами пол в большой комнате, чтоб не повредить паркет, там будет и светло, и просторно. Жене эта идея кресла для Семёна тоже понравилась.

— Конечно, Андрюша. Всё правильно.

Что такое шезлонг, Эркин представлял. В Паласах были, и работать случалось. Со складным лежаком тоже дело имел. Так что… отчего же и нет…

…Суббота выдалась солнечной и жаркой. Эркин, Андрей и Колька строили крольчатник, Эсфирь и Женя варили варенье из поздней клубники, Алиса и Колобок бегали по двору и саду, а под яблоней в новом кресле полулежал Семён. Гудели пчёлы и стучали молотки, детский визг и взрывы мужского хохота, неразборчивая женская скороговорка…

Семён уже успокоился и лежал, разглядывая зелёную листву над головой, маленькие только-только завязавшиеся, зеленее листвы яблоки. Рядом на табуретке стакан с питьём из варенья, накрытый от ос и пчёл блюдечком, под рукой книга, но он просто смотрит. И слушает. Он же думал, что ничего этого у него уже не будет. Никогда. И вот… солнце, зелень, тёплый свежий ветер на лице. Он жив, оказывается, в самом деле жив.

Таз с вареньем стоял на трёх кирпичах, между которыми горел огонь. В тазу булькала, пузырилась и упоительно пахла красная густая жижа с комками ягод.

— Клубника в этом году хорошая, солнца много, — Эсфирь снимает на тарелку пенки. — А малину ты ещё не варила?

Нет, — Женя обтирает края таза мокрой тряпочкой. — Баба Фима, она в нашем доме живёт, сказала, что малина позже будет.

— Малина лесная хороша, — вздыхает Эсфирь.

Вздыхает и Женя. Понятно, что Колька за малиной не пойдёт, не мужское это дело, а Эсфирь некогда, ну, Колобка бы она ещё и взяла с собой, а Семёна-то на весь день не бросишь одного. Но думать о неприятном не хочется: такой славный день дегодня.

— А кроликов каких будете держать? Мясных или пуховых?

— Мясных, наверное. Я прясть не умею, а чесать да в пряжу отдавать… морока лишняя.

— Да, и за пряжу платить придётся, невыгодно, — понимающе кивает Женя. — Но всё равно хорошо. И мясо, и шкурка.

— Да, и прокормить их можно недорого. Хлопот, конечно, прибавится.