Анариэль. Клеймо асура

А я едва сдержалась, чтобы не ругнуться вслух и не послать эту сволочь в заоблачные дали. Ведь я так рассчитывала, что он сдержит слово, но просчиталась. Этот гад не хочет лишаться такого удобного короткого поводка, на котором сможет держать меня. Стало противно от того, что только что произошло и больше всего от того, что испытала при этом удовольствие, что мое тело откликалось на ласки Тэрлока. А еще я вспомнила, что не предохранялась ни сейчас, ни в прошлый раз с асуром. Как бы потом не вышло нежданчика.

Капитан вывел меня из палатки и отвел к сержантам со словами: «Мы все выяснили. Лишние разбирательства ни к чему». Я заметила своего слугу, но сдержалась от того, чтобы не кинуться к нему. Дуллар, связанный по рукам и ногам, лежал в углу, грозно поглядывая на сержантов из-под густых бровей. Слава Богу, что жив!

Заметив меня, он немного расслабился, но в его взгляде я заметила тревогу и тут же постаралась сделать отстраненное спокойное лицо, всем видом показывая, что со мной все в порядке. Не стоит ему знать всю правду. По пути я заметила свою лошадку, привязанную рядом с высокими конями «рыжего» и «брюнета». Теперь, видно, я лишилась и единственного транспорта.

– Что с ними делать? – спросил, ухмыльнувшись, один из сержантов.

– Дайте орку воды, а утром отпустите. И приглядывайте за ними двумя, чтобы не сбежали, – произнес Тэрлок, бросив на меня насмешливый взгляд.

Как только капитан ушел, я смогла покинуть палатку сержантов, меня никто не задержал, но я спиной чувствовала их взгляды на себе. Мне хотелось скорее остаться в одиночестве. Я переживала за все случившееся со мной, винила себя за проявленную слабость, но при этом понимала: если бы отказала капитану, он просто изнасиловал бы меня. Уж лучше расслабиться и получить удовольствие. Вот только на душе теперь словно кошки скребут, будто сделала что-то гадкое.

Я шла на свет затухающего костра, иногда спотыкаясь в темноте. Хотелось провалиться под землю от стыда, просто отключиться и проспать сутки. Я легла на холодную землю и, накрывшись плащом, попыталась уснуть, но от сырости вся продрогла. Сейчас бы Дуллара под бок, и спалось бы намного лучше. Как он там?

***

Поспать мне удалось едва ли полчаса, когда в утренней заре раздался звук горного рожка. Лагерь в дымке сизого тумана просыпался и постепенно оживал. Солдаты, по пояс обнаженные, умывались, брились заточенными ножами, складывали свои пожитки, я же не могла позволить себе раздеться, поэтому тихо прошмыгнула в кусты, чтобы решить утреннюю проблему. Спустившись чуть ниже к ручью, смогла напиться и умыть лицо. После холодной воды почувствовала себя бодрее.

Когда вернулась, заметила Дуллара. Он тут же бросился ко мне:

– Анарион, ты в порядке?

Я кивнула, соглашаясь.

– Не помешало бы перекусить.

– Уже раздают завтрак, я принесу, не переживайте, – шепнул мне орк и направился в сторону полевой кухни, откуда уже доносились запахи.

На завтрак выдали солдатскую кашу из котла; она пахла горелым, но мне было уже все равно. Запивали обжигающим чаем из листьев местного растения. Орк не задал ни одного вопроса о том, что произошло прошлой ночью. Похоже, чувствовал вину за то, что привел меня в войско, и, видно, считал, что из-за него же не можем покинуть лагерь.

Вскоре мы отправились в путь. Как и вчера, я ехала на лошади, которую мне вернули. Но долго сидеть на ней не могла, время от времени я просила Дуллара помочь мне спуститься вниз и просто шла пешком рядом с ним. Потом снова взбиралась на лошадь, пытаясь не думать о боли в пояснице. День прошел тяжелее предыдущего, а я уже с ужасом думала о том, что ночью снова предстоит посетить наглого капитана. Пару раз, когда он лично объезжал наш отряд, мы встречались взглядами, и я понимала, что он обо мне не забыл. И что придумать, чтобы избежать очередного секса, я пока не знала.

Остановились мы уже на закате неподалеку от деревни, рядом с рекой. Пока разбивали лагерь, я услышала голоса солдат, которые то смеялись, то спорили. Не сразу сообразив, что происходит, я подошла ближе и заметила горбатую старуху в потрепанном плаще со всклокоченными волосами и крючковатым носом. Вот ни дать, ни взять, Баба-Яга из народных сказок.

– Что-то интересное? – как бы невзначай поинтересовалась я у солдата, что стоял передо мной.

– Ведьма из деревни пришла, предлагает свои травки. Да только веры им нет. Подсунут вечно какую-то дрянь, которой ни одну рану не залечишь.

Значит, я не ошиблась, что старуха местная колдунья, почувствовала это своим эльфийским нутром. Как бы мне подобраться к ней поближе?

Прихватив из наших запасов жменю монет, которые, как ни странно, не отобрали и, не глядя на их достоинство, засунула в карман и поспешила обратно туда, где развернулось веселое представление. Старуха разложила на куске ткани пакетики и свертки, которые бойко продавала солдатам. Некоторые покупали, другие воротили нос, хотя я просто подозревала, что у них нет денег. Спор между ними нарастал, где-то звучали веселые шутки, а где-то раздавались реплики бойцов в адрес предприимчивой ведьмы.