Анарх

Он попытался встать. Позади него, Кимурах медленно вышел из ада блокгауза. Его покрытая пузырями фигура все еще была объята огнем, обломок перекладины крыши пронзил ему грудь. Он стрелял из лазерной винтовки от бедра, как будто это было самое высокое положение, на которое он мог поднять ее.

Роун услышал грохот стаббера Кардасса. Продолжительный залп отбросил Кимураха назад в огонь.

Бростин схватил руку Роуна и поставил его на ноги.

— Идем, шеф, — крикнул он.

— Хорошо, — сказал Роун.

— Ты уверен? — спросил Бростин.

— Да, — сказал Роун. Он решил не упоминать, что лазерный заряд прошел сквозь его живот. Он мог ощущать, как кровь бежит по его бедру и стекает в пах.

Они направились к сетке.

Позади них, оружие Кардасса затихло. Оружейный огонь от оставшихся воинов Кимурахов преследовал их в ночи.

— Это не спасение, — сказал Макколл, когда третья стазисная емкость закончила опустошаться.

Майло кивнул.

— Я понимаю, — сказал он.

— Тогда, что это? — спросил Мажо.

— Благоприятное стечение обстоятельств, — сказал Макколл.

Полковник Мажо был первым заключенным, на освобождении которого настоял Майло. Он был коренастым офицером среднего возраста из Четвертого Урдешского Легкого «Испепеляющий Шторм», который был прикреплен к Святой в качестве военного посредника высшим командованием после ее прибытия на мир-кузницу. С тех пор он служил с ней, что сделало из него энкил вахакан. Его и Майло захватили вместе.

— Как это произошло? — ранее спросил Макколл.

— Уреппан, — сказал Майло. — Святая достигла чуда в Гереппане. Архивраг отступал. Она стала убеждена, что Сек был где-то поблизости. Уреппан. Место под названием Остроконечный Пик. Так что мы быстро отправились туда, чтобы не потерять момент. Это была ловушка.

— Ловушка? — спросил Макколл.

— Для нее. Вихрь варпа. Его, на самом деле, там не было, понимаешь? Он проецировал себя, используя псайкеров. Тем не менее, ловушка провалилась. Она выжила. Вихрь дестабилизировался. Отдача ранила Сека, я думаю. Сильно его ранила. А мы были слишком близко. Нас притянуло на его сторону. В мгновение ока мы оказались на корабле.

Последнее из питательной суспензии хлынуло из третьей емкости. Мажо сидел на ржавой палубе, пытаясь стряхнуть боль от стазисного шока. Он пристально осматривался, полуслепой и потрясенный. В конце концов, он залез в карман мундира и вытащил очки без оправы. Одна линза треснула. Он лишился почти всего, кроме своей оборванной Урдешской формы, но, каким-то образом, его очки уцелели.

Он поднялся, чтобы помочь им, когда Макколл открыл люк третьей емкости. Понадобились усилия всех троих, чтобы вытащить тело. Оно было массивным тяжелым мертвым грузом. Они положили тело на палубу, и Майло выдернул вокс- штекеры из его висков.

— Болевые стрекала, — сказал Макколл. — Они не собирались рисковать.

Они посмотрели вниз, на тело. Катер Холофернэс, из Железных Змей Адептус Астартес, был избавлен от своей пластинчатой брони и был оставлен в изорванном комбинезоне из плотной сетки. Броня не была удалена эффективно, и многие из подкожных разъемов и точек присоединения были повреждены. Тело Змея усеивали стальные шипы, каждый был воткнут в главную мускульную группу или сустав. Шипы были болевыми стрекалами, разработанными, чтобы парализовать и выводить из строя. На каждом была маленькая руна, светящаяся на основании.

Холофернэс двинул головой и испустил тихий стон. Жидкость бежала из его рта, а его глаза с морганием открылись, остекленевшие.

— Он обездвижен, — сказал Макколл. Он вытащил свой скзеррет.

— Ты собираешься прекратить его боль? — спросил Мажо.

— Конечно нет, — сказал Майло.

Держа зазубренный край клинка горизонтально, Макколл начал вытаскивать стрекала из плоти Холофернэса. Как только каждое выходило, дрожь от боли пробегала сквозь Космического Десантника. Кровь и другие биожидкости сочились из каждой раны. Они напомнили Макколл о стигматах, которые, как он слышал, показывали некоторые святые существа.

Это собиралось занять время. Требовались усилия, чтобы высвободить и убрать каждое стрекало. Макколл достал лазерный пистолет из-за пояса и отдал его Майло.

— Присматривай за люком, — сказал он.

— Сколько у нас времени? — спросил Мажо.

Макколл не ответил. Мажо, хромая, обошел комнату и пристально посмотрел во все емкости. Двое из остальных заключенных были товарищами из Уреппана, оба из соединения Мажо. Она не пережили вихрь неповрежденными. Было невозможно освободить их из суспензии. Мажо отвернулся и закрыл глаза.

— Кто ты? — спросил Мажо.

— Это Макколл, — прошептал Майло от двери.

— Призрак? — Мажо казался заинтригованным. — Брин рассказывал истории о тебе.

— Они все были правдой, — прошептал Майло.

— Итак, сколько еще вас на борту? — спросил Мажо.

— Я вам сказал, что это не спасение, — сказал Макколл, вытаскивая еще одно стрекало.

— Сколько?

Макколл посмотрел на него. Что-то в его глазах заставило Полковника Мажо слегка отшатнуться.

— Только я.

— Как ты забрался сюда? — спросил Мажо.

— Чистое слепое везение и своевольная природа, — сказал Макколл.

— Ставлю на это, — прошептал Майло.