Анарх

Колеа выглядел так, как будто ему больно. Он не мог смотреть в глаза.

— Я не знаю, с чего начать, сэр, — сказал он.

— Попытайся, — сказал Гаунт. Он вручил один из стаканчиков Колеа, которые осторожно взял его, но не отпил. Гаунт подтащил другой стул и сел напротив Колеа.

— Гол?

Колеа вздохнул.

— Что у нее на тебя есть? — спросил Гаунт.

— Я не знаю. Фальшь, ложь.

— Она это придумала?

— Нет. Я имею в виду... есть вещи, которые я... я даже не знаю, правдивы ли они. Вещи, которые пугали меня.

Впервые он посмотрел Гаунту в глаза.

— Вещи, о которых я должен был вам давным-давно рассказать, — сказал он.

— Насчет Айгора? Высадка для пополнения припасов?

— По большей части. Да.

— Время пришло, майор, — сказал Гаунт.

Колеа посмотрел вниз на свою выпивку. Он сделал паузу, а затем опрокинул ее одним глотком.

— Там было кое-что, — сказал он.

— Ты мне рассказывал об этом. Это было в твоем докладе.

— Голос, который требовал орлиные камни.

Гаунт кивнул.

— Требовал, чтобы их доставили на Урдеш.

— Все это я знаю, Гол.

— Это говорило, что оно было голосом... его. Сека. Оно говорило, что у него есть власть надо мной.

— Чтобы доставить камни?

Колеа сгорбился. — Мы доставили их, в любом случае, — сказал он. — На Урдеш, я имею в виду. Это то, что мы делали. Не то, чтобы мне пришлось их украсть, или нарушить приказы, или выполнить его приказание...

— И это все было в твоем докладе, Гол. Так что есть у Лакшимы? Чего ты мне не говоришь?

— Оно сказало, что я был помечен, — сказал Колеа тихим голосом. — Оно знало мое имя, и сказало, что я был... восприимчивым. Что травма, которая была у меня... раны, которые были вылечена на Херодоре, что они сделали меня уязвимым.

— Для Сека?

— Для Варпа. Трон, помоги мне. Голос сказал мне, что я был... я был проводником для демонов.

Он поднял взгляд на Гаунта.

— Как человек может сказать такое? Это проклянет его. Это приведет его на виселицу или кол.

— Возможно, лучше сказать это, чем скрывать, Гол. Теперь уже поздно выяснять.

— Я знаю! — резко бросил Колеа. Он опустил голову. — Я знаю. Но я говорил себе... я говорил себе, что все это было ложью. Сэр, мы оба знаем, как Губительные Силы играют нами. Играют с нашими разумами. Шепча и оскверняя. Я думал, что это было этим. Варп пытался... играть со мной.

— Значит, твой доклад был неполным, потому что ты защищал себя? — спросил Гаунт.

— Нет, — сказал Колеа, легчайшим шепотом.

— Тогда, что?

— Голос сказал мне, что если я не подчинюсь, он убьет моих детей.

— Твоих детей?

— Далина и Йонси. Он сказал мне, что они умрут, если...

Гаунт кивнул. — Они в безопасности, ты знаешь? — сказал он. — Оба. Они безопасно добрались сюда. Оно лгало тебе.

— Так я и думал.

— Что еще? Гол?

Колеа снова вздохнул.

— Похоже, я не знаю, чему доверять. Я думал, что это была моя голова, старая травма... так много вещей, которые не имеют смысла. Просто запер это все. Держал это в себе.

Внезапно, Колеа поднялся на ноги. Он вертел в руках пустой стакан, как будто раздумывая, куда его поставить.

— Я думал, что если я расскажу вам, вы казните меня, — сказал он. — Это, или Черные Корабли. И детей тоже, следовательно. Отмеченные тьмой. Фес, что? Черные Корабли и для них тоже?

— Значит, ты сказал сам себе, что это все было ложью? — спросил Гаунт.

— Да, — ответил Колеа. — Но я дал себе обещание. Поклялся, что я буду держат детей в безопасности. Защищать их. Что если эта тьма, эта плохая тень, была реальной, я помешаю ей и убью ее. Это то, что мы делаем. Мы – солдаты Трона.

Он посмотрел на Гаунта.

— Так ведь? — спросил он.

— Так, — сказал Гаунт.

— Но все становилось слишком... слишком сложным, — сказал Колеа. — Выходило из-под контроля. Слишком. Как только Лакшима вонзила свои когти в меня, я понял, что это просто вопрос времени. Что все выйдет наружу.

Гаунт встал, взял стакан из руки Колеа, и пошел, чтобы снова его наполнить.

— Мы не знали, что из себя представляют орлиные камни, Гол, — сказал он. — Не тогда. Не на Айгоре. Гораздо позже мы сообразили эту связь. Баск видел их после инцидента. Разложенные, как крылья.

— Ага, — сказал Колеа. — Именно тогда все начало, на самом деле, рушиться. Сэр, я должен был рассказать вам все в самом начале, к черту последствия. Я был трусом.

Гаунт протянул наполненный стакан. — Ты – один из храбрейших людей, с которыми я когда-либо служил, Гол, — сказал он. — Кем бы ты ни был, ты не трус.

— Что произойдет сейчас, сэр? — спросил Колеа. — Я откажусь от своего звания. По меньшей мере, вы отправите меня в тюрьму.

Гаунт слегка покачал стаканом, который протягивал, напоминая Колеа, чтобы он его взял.

— Что произойдет сейчас, Гол, — сказал он, — так это то, что ты расскажешь мне остальное.

— Остальное?

— Что начало рушиться?

Колеа взял свой стакан. — Вы когда-нибудь слышали... — Он начал, затем вздрогнул, как будто не верил в то, что он говорит это вслух. — Вы слышали слухи? Насчет Йонси?

— Слухи? — спросил Гаунт.

— Я думал, что Далин и Йонси были мертвы и погибли с Ливи на Вергхасте, — сказал Колеа. — Ушли в небытие. Но, затем, подобно чуду, оказалось так, что Крийд спасла их. Привела их в лоно. Вырастила их.

Он вздохнул.