Анархия

Когда я вернулась в комнату Лукаса в удобных шортах для сна и моей любимой футболке Blink 182, он крепко спал. Его длинные ресницы развевались веером над высокими скулами, а лицо во сне казалось таким чертовски безмятежным. Зед слишком точно попал в цель в своей тираде. Лукас уже был для меня больше, чем просто сексом. Если он окажется предателем, это будет больнее, чем я думала.

Закусив губу и проглотив эмоции, грозившие захлестнуть меня, я на цыпочках пересекла ковер и задернула шторы от заходящего солнца. Я добралась до двери на полпути, намереваясь оставить его в покое, но звук того, как он ерзает в постели, заставил меня остановиться.

— Хейден... — пробормотал он, и я съёжилась. Я не хотела его будить.

— Прости, Лукас, — прошептала я, меняя направление, чтобы вернуться к нему. Потом я поняла, что его глаза все еще были закрыты, и он просто бормотал во сне. Он мечтал обо мне. И если улыбка на его губах была каким-то признаком, то это был хороший сон.

Я ничего не могла с собой поделать. Я наклонилась и прижалась легким поцелуем к его губам. Но это, должно быть, только что сыграло роль в его сне, потому что через мгновение его руки зарылись в мои волосы, и он потащил меня к себе в постель.

Затем он замер, его веки приподнялись, а на лице появилась гримаса боли.

— Идиот, — прошептала я с тихим смехом, пытаясь вырваться из его хватки. — Ты, должно быть, забыл о своих травмах в том сне, а?

Его ответом был только низкий стон, но его пальцы сжались на моих, прежде чем я смогла полностью подняться с кровати.

— Полежи со мной немного?

Ох, как я могла отказаться от этого ангельского лица? Я подняла одеяла и забралась в теплую постель рядом с ним, идеально вписываясь в его тело, как будто мы были созданы как подходящая пара. Ни один из нас не говорил; Лукас просто обвил меня рукой и через несколько секунд снова уснул.

Я завидовала тому, как все его тело расслабилось во сне.

Все мое существо было истощено, но после того, как я несколько часов лежала, слушая мирный, спокойный звук сердцебиения Лукаса, я должна была признать, что сон не придет ко мне. Еще нет. Не тогда, когда в моем мозгу крутилось столько темных и депрессивных мыслей.

Очень осторожно я выскользнула из-под его руки и вышла из комнаты.

Мой телефон лежал внизу на кухонном столе, куда я бросила его раньше, и я застонала, когда увидела, сколько уведомлений и пропущенных звонков ждало меня. Но один из номеров заставил меня удивленно приподняться, и я снова набрала номер.

— Мисс Тимбер, — ответила женщина после второго звонка. — Я рада, что вы перезвонили.

Я цокнула языком, шестеренки в голове закрутились.

— Специальный агент Хэнсон. Признаюсь, я удивлена получить от вас известие.

— Почему так? — раздраженно спросила агент ФБР. — Вы не думали, что я захочу поговорить с вами после того, как весь ваш многоквартирный дом был взорван этим утром? Черт, половина правоохранительных органов штата в настоящее время надеется поговорить с вами, мисс Тимбер.

Гнев закипал у меня в животе, и я выпрямилась.

— Для вас мисс Вольфф, специальный агент, — исправила я ее, — и я предположила, что вы мертвы. В конце концов, вы меня подставили на прошлой неделе. Я не могу себе представить, почему он оставил вас в живых. — Я была искренне сбита с толку. Я сказала специальному агенту, где я буду и когда, а потом мой клуб взорвался, а я почти все еще находился внутри. Это никак не могло быть совпадением.

— Мисс Вольфф, — едко ответил агент Хэнсон, — если вы намекаете, что я как-то причастна к тому происшествию в вашем клубе на прошлой неделе…

— Я ни хрена не намекаю, агент Хэнсон. Я просто не могу понять, почему вы все еще живы. — Глядя на мраморную столешницу, я постучала ногтем по губе, пока размышляла. — Или, может быть, он хотел посмотреть, убью ли я тебя сама и сделаю за него его грязную работу.

— Прошу прощения? — Агент Хэнсон прокаркал мне в ухо. — Вы только что угрожали моей жизни? — Я фыркнула.

— Едва ли. — Я отодвинула загадку в сторону, чтобы проанализировать ее в другой день. — Итак, что я могу сделать для вас сегодня, Хэнсон?

Агент ФБР издала такой звук, будто едва могла поверить в то, что услышала.

— Мне нужно поговорить с вами лично, мисс Вольфф. Вас видели на месте происшествия прямо перед тем, как в вашем доме взорвались бомбы; если вы не виноваты, то вы знаете, кто виноват. — В ее голосе звучали разочарование и раздражение. Это меня рассмешило.

— Осторожнее, Хэнсон. Вы сразу раскрываете все свои карты. — Я издевалась над ней, и она знала это. — Но нет, я не буду больше устраивать с тобой личные беседы. Назови меня сумасшедшей, но я бы предпочла не взорваться на этой неделе. — Она резко вдохнула.

— Я не имею никакого отношения к тому, что ваш клуб взорвался, мисс Вольфф. Сам факт того, что вы предполагаете, что это сделала я, — это…

— У меня нет на это времени, Хэнсон, — перебила я ее. — Но было приятно поболтать. Следи за своей спиной, теперь ты в моем черном списке.