Анархия non stop

Последняя речь Буратино

Год назад расстреляли Карабаса. Трибунал отлучил от театра и выслал Алису, Дуремару успешно отшибают память о мрачном прошлом в исправительной мастерской и не разрешают ловить пиявок. Базилио взят продавцом билетов, хотя всем известно, что он мухлюет и подготавливает новый путч, склоняя на свою сторону Пьеро, смертельно уставшего от капризов Мальвины, уныло изменяющей ему то с главнокомандующим армией восставших кукол Артемоном, то с Буратино — императором театра.

Солнечным утром деревянный герой проснулся и с брезгливостью посмотрел в зеркало, пластические операции по уменьшению носа, порученные старому Карло, приблизили его императорский облик к общему кукольному стандарту. Облачившись и загримировавшись, нужно выйти на балкон, сказать им сочиненную вместе с Пьеро речь, посвященную открытию нового театрального сезона. Дальше несколько вариантов — трахать Мальвину, давать интервью, придумывать новые праздники для кукольного народа.

Народ уже шумел, сосал леденцы и размахивал портретами императора на площади перед дворцом. Балкон был пуст. Никто никогда не узнает, что случилось с главным героем в те минуты, но когда он вышел к своему народу, то леденцы попадали на мостовую и гул толпы стих. Император был неодет, не считая дурацкого колпачка, давно забытого всеми, на лице его нагло торчал прежний острый нос, а в руке не было текста торжественной речи. Ни у кого не хватило духу, чтобы выкрикнуть приветствие. Буратино поднял руку и сказал следующее:

«Кукольный народ нового театра! К тебе обращается деревянный человечек, брошенный когда-то бульдогами в пруд за бездомность, безденежность и безработность, перехитривший бородатого диктатора и отыскавший ключик от всех дверей. Год назад мы порвали старые холсты, прятавшие от нас главную дверь, мы заставили бульдогов вылизывать наши задницы и сделали ключик гербом империи. Мы жестоко судили врагов и ставили памятники павшим друзьям, много сволочи спит на дне того самого пруда, мы сидим в их роскошных домах и пожираем их богатую пищу. Их слуги стали нашими слугами. Бульдоги рыщут в поисках старорежимных паразитов и жгут неправильных кукол на очистительных кострах. Сегодня мне придется сказать правду. Ключик больше ничего не открывает, потому что мы сменили замки, я оставляю это ненужное сокровище вам на память. Начинается новая пьеса, но не та, которой вы ждали, а та, о которой вы, занятые только прошлым, ничего не хотите знать. Вы забросили мечту о чуде и набиваете карманы валютой с моим профилем, ваши прилежные дети за партами плюются в мои портреты жеваной бумагой. Границы охраняет Артемон. Нам никто не грозит. Страна идиотов давно капитулировала и превратилась в нашу колонию. Даже эпидемии подевались куда-то из наших пределов после победы. Куклы больше ничем не болеют. Цели нет. Вы добились, чего хотели. У каждого есть шанс оказаться в постели с Мальвиной или по крайней мере посмотреть ее последнее шоу.

Я нашел сегодня в кармане старой куртки пять забытых монет. Я ухожу, захватив только их, заступ и дурацкий колпак. Вернусь в страну идиотов на свалку чудес и зарою мои волшебные деньги в мусор. Нужно ждать, пока вырастет золотое дерево, и повторять заклинания, так учили мои заклятые враги и отпетые обманщики — Базилио и Алиса. Прощайте. Никто из вас не сумеет найти мой золотой сад. Мне не жаль оставить ваш убогий всегда один и тот же театр».

Вечером, никем не узнанный, деревянный человечек с заступом в руке покинул столицу через восточные ворота. Пьеро сообщил газетам, что император сошел с ума, находится в исправительной мастерской и власть переходит к временному кукольному комитету, однако народу больше понравился слух, будто Буратино ушел, чтобы вырыть себе могилу.

Вооруженный рай

Сегодня ты впервые увидел золотые наручники на своих запястьях, и, когда прозвучал вопрос: «Кто согласен участвовать в акции?» — ты не задумываясь поднял руку.

Вчетвером на зимнем шоссе. Первый ляжет с гранатами под мостом, чтобы остановить мотоциклистов. У него шансов нет. Остальные, с карабинами, — вдоль движения. У них шансов уйти почти столько же. Черный роскошный катафалк, прячущий ЕГО, показывается из-за поворота, впереди мотоциклы, потом микроавтобус, сзади две BMW. Все происходит стремительнее, чем ты предполагал. Первый поднимается из снега и бросает им нечто, разорвавшееся в полете на тысячи рубиновых брызг. Ужаленный мотоцикл крутится на месте, автобус пытается встать поперек дороги, с его крыши человек в костюме и галстуке стреляет во все стороны из автомата. Но ты целишься не в него. Ты молишься, чтобы все получилось сегодня у снайпера, скрывающегося под мокрыми еловыми лапами, и радуешься холодному блеску браслетов невольника, схвативших твои руки. Драгоценная дрожь работающего оружия гипнотизирует тебя.