Анархист

— А вот здесь всё невероятно интересно. Ампулы мы передали трём группам микробиологов, работающим независимо друг от друга в Омске, Новосибирске и Красноярске. По прописям, полученным от товарища Дикобразова, были проведены посевы и в результате получены образцы пяти видов мяса и шести видов зерновой муки.

— Что-то я запутался, Лаврентий Павлович, как это мясо можно посеять? — удивился Буденный, до того молча слушавший доклад Берия.

— Ты, Семён Михайлович, знаешь, как выращивают дрожжи?

— Да, я бывал на дрожжевом заводе.

— Точно так же научились выращивать свинину, говядину, баранину, конину и оленину.

— Просто в чанах?

— Это не самое удивительное. Знаешь, что является сырьём?

— Конечно, не знаю. Откуда?

— Сырьём является целлюлоза. Можно использовать сено, солому, можно опилки и стружки, а можно и мелко порубленный тростник.

— Вот это фокус как фокус! И как, то мясо, съедобное?

— Сделали целую серию анализов, и не нашли отличия синтезированного мяса от натурального. Все исследования проходят под высшим грифом секретности.

— На людях проверяли?

— Проверяли. Я уже дал указание кормить таким мясом, крупой и хлебом заключенных, осуждённых на максимальный срок. Люди едят такую пищу с удовольствием, никаких негативных последствий не зафиксировано. Одновременно началось строительство тридцати пяти мясопроизводящих заводов, совмещённых с консервными и колбасными заводами.

— Не торопитесь?

— Нет, не торопимся. В связи с предстоящей потерей огромных хлебородных площадей, а главное, с мобилизацией мужского населения, у нас ожидаются колоссальные продовольственные трудности. А тут нам как на блюдечке подносят решение сложнейшей народно-хозяйственной проблемы. Тем более что мясо, произведённое микробиологическим способом не только вкусно и питательно, оно и выглядит как мясо высших сортов. Мне привезли его, и я так скажу: до того, как я вышел на высокий уровень власти, такое мясо мне было не по карману. Да и сейчас такое мясо на моей кухне далеко не каждый день.

— А что, Лаврентий Павлович, может, и меня угостишь? — улыбнулся Буденный.

— Добро пожаловать ко мне в гости, попотчую тебя от души. Однако я не закончил. Как я уже докладывал, товарищ Сталин, Дикобразов предоставил ещё две культуры микроорганизмов: паучий клей, из которого можно тянуть нити и латекс, из которого можно делать жевательную резинку.

— Каков результат?

— Разрешите выйти в приёмную?

— Конечно, если так нужно.

Берия вышел в приёмную и вернулся с недлинной, менее метра трубой, с толщиной стенок около трёх сантиметров, и резиновым шлангом, свернутым бухтой. Трубу и шланг Берия положил на стол:

— Смотрите, товарищи, что наши умельцы сотворили из паучьего клея. Внутренняя часть трубы из оружейной стали, в ней накатаны нарезы. Внешняя часть трубы навита из нитей паучьего клея с пропиткой из того же клея.

Сталин подошел и поднял трубу в руках:

— Какая лёгкая. Это же половинка ствола полковой трёхдюймовки?

— Совершенно верно. Прошла испытания тройным зарядом, затем отстреляли триста выстрелов, взгляните, нарезы немного сработаны.

— Лаврентия Павлович, за какой срок ты можешь внедрить паучий клей в орудийное производство? — вскинулся Буденный.

— Нет, Семён Михайлович, я этим заниматься не буду, своих дел полно. У нас имеется наркомат вооружений, пусть он и занимаются, это их епархия. И напоследок я припас самое интересное. Латекс, который товарищ Дикобразов думал использовать на жвачку, оказался по своим свойствам намного лучше натурального каучука. Вы знаете, товарищи, какой проблемой для нас является резина, и вот эта проблема неожиданно решена. Вот этот шланг сделан в варианте бензомаслостойкой резины. Он выдержал испытания, отмыт для показа.

— Действительно неожиданно. — задумчиво покивал Иосиф Виссарионович — Кто в твоём ведомстве непосредственно руководит этими работами?

— Комиссар госбезопасности третьего ранга Ермолов. Заместителем у него капитан госбезопасности Серов, вчера он получил очередное звание. Всех, кто хоть мало-мальски извещён о товарище Дикобразове, изъяты из воинской части и задействованы в проекте.

— Значит утечка исключена?

— Скажем так: возможность утечки сведена к минимуму.

— Это хорошо. Вот видишь, товарищ Буденный, на твою шею свалился ещё один секрет государственной важности.

— Секретом больше, секретом меньше… — махнул рукой Буденный — Но для чего ты меня привлёк, товарищ Сталин?

— Видишь ли, старый друг, Ермолов спросил у товарища Дикобразова об исторических личностях нашего времени. Выяснилось, что спустя тысячу триста лет, из всех деятелей современности помнят меня, Лаврентия Берия и тебя. Вот только тебе и Лаврентию потомки ставят в вину самоустранение от противодействия заговору.

— Какой заговор, когда?

— Нескоро ещё, он точно не помнит, то ли в пятьдесят третьем, то ли в пятьдесят пятом году, меня то ли отравят, то ли насмерть залечат.

— Вот оно как! Учту. Поборемся ещё.

— На то и я надеюсь. Давай-ка подумаем, как разыграть преимущество, которое само собой попало в наши руки.