Анархизм. Суть анархизма

Государство основывается частью на насилии, частью на божественном праве, частью же на договоре[50]. Но «первое положение предполагает полнейшее отрицание вечной и абсолютной справедливости, так как оно оправдывает всякое правительство, которое достаточно сильно для проведения своих предписаний; оно кладет насильственный конец всякой государственной науке и, по-видимому, рекомендует людям спокойно преклоняться перед всяким злом и не ломать головы над усовершенствованиями. Второе положение двусмысленно. Оно или обозначает то же самое, что и первое, и считает всякую существующую силу безразлично установленной от Бога, или оно вообще не имеет никакого значения, пока не будет найден критерий, по которому можно будет отличить Богом установленное правительство от других»[51].

«Наконец третье положение имеет тот смысл, что каждый отдельный человек доверяет управление своей совестью и обсуждение своих поступков»[52] другому. «Но мы не можем отречься от нашей нравственной самостоятельности; она наша собственность, которую мы не можем ни продать, ни подарить, и, следовательно, никакое правительство не может черпать свое насилие из первоначального договора»[53].

«Каждое правительство соответствует в известной мере тому, что греки называли тиранией. Единственная разница состоит в том, что в странах с деспотическим правительством насилие производит однообразное давление на наш дух, в то время как в республиках наш дух подвижнее, и насилие скорее следует за течением общественного мнения»[54]. «Государственные учреждения всегда в некоторой степени имеют своим результатом сокращение подвижности нашего духа и ограничение его прогресса»[55]. «Мы не должны никогда забывать, что всякое правительство есть зло, что оно лишает нас собственного суждения и совести»[56].

II. Общественное благо требует замены государства дружественным общежитием всех людей единственно на основании их собственных законов.

1. Люди должны жить дружелюбно также и после уничтожения государства. «Необходимо проводить тщательное различие между обществом и государством. Вначале люди объединились для поддержки друг друга»[57]; только позже, вследствие заблуждений и низости меньшинства, проникло в эти сожительства людей насилие. «Общество и государство отличаются друг от друга и имеют различное происхождение. Общество родилось в силу наших потребностей, государство же благодаря нашим недостаткам. Общество — во всяком случае, благо, государство — в лучшем случае, — неизбежное зло»[58].

Но что же должно в «обществе без правительства»[59] объединять людей? Во всяком случае, не обещание[60]. Никакое обещание не может налагать на меня обязательство, так как если то, чему я обязался, хорошо, то я должен исполнить свои обязательства и без обещания, к плохому же и обещание мое не может меня обязать[61]. «Если я сделал ошибку, то это нисколько меня не обязывает стать виновником еще другой»[62]. «Положим, что я для какой-нибудь хорошей, заслуживающей уважения цели обещал большую сумму денег. В промежутке времени между моим обещанием и исполнением является предо мной другая цель, более великая и благородная, и требует настоятельно моего содействия. Которой я должен отдать преимущество? Той, которая его заслуживает. Мое обещание не может вводить никакого различия. Я должен руководиться важностью дела, а не внешней и чуждой точкой зрения. Важность же дела не может обусловливаться тем, что я связал себя чем-то»[63].

В будущем связывать людей в общества должно будет «взаимное сознание общего благополучия»[64]. Это благополучие соответствует в точности благу всех людей. «Если какой-нибудь народ отваживается выполнить свою задачу такого общего сознания, он делает шаг вперед, и этот шаг должен непременно улучшить характер каждого отдельного человека. То, что люди объединяются для торжества истины, служит прекрасным доказательством их добродетели. И то, что каждый, каким великим он бы себе ни казался, должен подчиниться мнению общества, подтверждает, по крайней мере внешним образом, великое основное положение, что каждый должен жертвовать своим преимуществом для общественного блага»[65].

2. Общества должны быть малочисленны и по возможности меньше соприкасаться друг с другом.