Анаста

Будто соглашаясь, мамонт кивал головой, хлопал ушами, вытирал хоботом свой лоб и снова клал его кончик на плечико девочки, словно не мог без её помощи сдвинуться с места. Эта игра была смешной и безобидной. А вот другая игра, затеянная затем правнучкой, Вуду не понравилась. Заключалась она в следующем.

Анаста карабкалась по хоботу к голове мамонта, и он помогал ей, сгибая свой огромный хобот и подталкивая ребёнка вверх его кончиком. Устроившись наверху, Анаста некоторое время сидела на голове движущегося мамонта, потом вдруг произносила испуганное «ах» и быстро скользила по хоботу вниз. Мамонт должен был проявлять большую ловкость, чтобы успеть у самой земли подхватить ребёнка, не дать удариться или попасть под его массивные ноги.

Вуд размышлял о прошлом, пытаясь отыскать в нём причину катастрофы, заставившей людей покинуть родную долину, но размышления его всё время прерывались воспоминаниями-картинами из жизни правнучки Анасты. Он не отгонял эти картины, они ему нравились и отвлекали от грустных мыслей по поводу случившегося.

В какой-то момент, вспомнив, как на одном из уроков Анаста высказала протест утвердившемуся мнению, Вуд даже улыбнулся. Он видел эту картину во всех деталях и малейших подробностях.

Урок тогда вёл сам Вуд. Перед ним, под развесистым дубом, сидели кружком дети разного возраста и трое взрослых. Вуд начал урок словами:

ЗМЕИ-ПОСРЕДНИКИ

— Многим известно, что наши прародители стремились определить предназначение всех живущих на Земле тварей. Сделав же это, они учили животных, как им стать наиболее полезными людям. Животные потом обучали этому свое потомство, таким образом наше поколение, как и любое из предыдущих, получило от предков великий подарок. И мы, в свою очередь, должны не только пользоваться им, но и совершенствовать способности всех земных тварей, живущих вокруг нас. Перед нашим поколением стоит задача определить предназначение тех тварей, для которых этого не сделали наши прародители. — При этих словах Вуд вытащил из-под рубахи ужа и продолжил: — Например, понять, для чего созданы пресмыкающиеся, как они могли бы послужить человеку.

Присутствующие смотрели на обвившего руку Вуда ужа и молчали. Первым поднял руку, прося слова, рыжеволосый мальчик лет пяти. Вуд разрешил ему говорить.

— Я видел, — начал мальчик, — как эта змейка или такая же подползла к нашей рогатой козе и сосала из вымени молоко. Коза стояла на месте, значит, она была согласна давать ей своё молоко.

— Да, ужи и другие пресмыкающиеся могут сосать у коров или коз молоко, ты верно это заметил, Изор. Но мы сейчас пробуем решить задачу, в чём человеку должна быть польза от существования этой твари, — напомнил собравшимся Вуд.

— Да, я помню про нашу задачу, — продолжил рыжеволосый, — я вспомнил, как он пил молоко и подумал, что надо у этой твари дырочку проделать в противоположной от головы стороне — пусть он сосёт молоко, а хвост свой с дырочкой в кувшин опустит, чтобы он молоком наполнялся. Тогда маме не надо будет доить козу.

Со всех сторон послышался нестройный хор детских голосов:

— Дырочку проделывать нельзя…

— Не надо дырочку, твари больно будет!

— Молоко из дырочки не польётся, если тварь сама не захочет.

— Главный аргумент против дырочки — боль, которую испытает уж, — подытожил Вуд, — а человек не должен причинять боль земным тварям. Твоё предложение не принимается, Изор.

Вуд хотел перейти к следующему вопросу, но рыжеволосый мальчик не сдавался.

— Если дырочку в хвосте нельзя делать, то по-другому можно, — заявил он. — Когда эта тварь молоко у козы сосала, то всё толще и толще делалась. Это оттого получалось, что молока в ней много. Надо тварь эту приучить в дом с молоком приползать и сливать его в кувшин. Тогда людям не надо с кувшинами на пастбище за молоком ходить, и молочным животным не надо с пастбищ уходить к домам, чтобы их подоили. Много разных тварей будут к домам ползти, и как увидят кувшин пустой, заполнять молоком его будут.

Детям понравилась идея рыжеволосого мальчика, и они наперебой стали вносить в неё свои дополнения.

— А ещё можно и вдалеке от дома у них молоко брать, если есть захочется, а дом далеко.

— Надо приучить их на какой-нибудь звук ползти с молоком к человеку. Чтобы не искать их в траве. Похлопал, скажем, в ладоши или свистнул, и они сразу — ползут к человеку наперегонки.

— А мне не хочется молоко, из змей выкачанное, пить, может, они к нему что-то своё добавят, — робко заметила одна девочка. Но с ней все сразу стали спорить.

— Так у коровы молоко тоже внутри было, а все пьют.

— Если они и добавят что своё, то ещё лучше будет. Они ведь сами, твари эти, всегда чистые, хоть и по земле ползают.

— Да, точно, они всегда чистенькие, я никогда не видела испачканную змею.

Изор слушал, как дети обсуждают его предложение, и даже покраснел от гордости.