Анастасия. Дело для нежной барышни

– У нее была связь с бароном Раковски, но они вроде как расстались, – заметила матушка, продолжая о чем-то думать. – С ними связана какая-то нехорошая история. Вроде как пропали важные документы именно в ту ночь, когда у него находилась леди Верьер. Потом она пылала страстью к вашему Кармиру…

– Будь что серьезное, она не служила бы сейчас в корпусе, – возразила я. – Да и барон остался на своем месте.

– Тебе виднее, – кивнула матушка. – А что касается Леонидии и Шаеса, я присмотрюсь, если тебя это интересует.

– Очень, – поднялась я. – А не выпить ли нам вина? – перевела я тему.

– Вина? – удивленно вскинулась она. Взгляд стал лукавым: – И как раз поговорим о Данииле.

– Если по-другому никак… – засмеялась я, не пропустив краткости ее обращения. Повернулась к Любочке: – Принеси матушкино любимое.

– Как прикажете, госпожа Анастасия, – присела она, скромно опустив глазки в пол.

Я так и поверила! Эта девушка великолепно держалась в седле и неплохо стреляла из пистоля. Говорила на двух языках и знала лекарское дело, разбираясь в некоторых ядах.

Ради чего принимались подобные предосторожности, мне было известно. Как и реальная причина, заставившая когда-то матушку покинуть Ровелин. Ею был князь Ринат, поспособствовавший, как оказалось, скорой смерти мужа Елизаветы Николаевны.

– Он – хороший мальчик. – Взяв под руку, матушка потянула меня за собой к шкафу, в котором стояли привезенные из Ровелина книги. Та, в которой было изображено генеалогическое древо рода Волконских, тоже находилась там. – А то, что иногда бука…

Договорить ей не дала ворвавшаяся в гостиную Любочка:

– Елизавета Николаевна, там…

На ее белом передничке алели свежие следы крови…

– Поддержите его со спины, – приказным тоном попросила я матушку, когда Петро помог мне довести князя до кровати в его покоях. – Я вызову оперативную группу и дежурного лекаря, – продолжила я, как только Елизавета Николаевна приняла на себя вес тела Северова.

Прежде чем уложить, его требовалось раздеть.

– Нет! – процедил он сквозь зубы и даже качнул головой, тут же скривившись. – Не надо!

Я скептически посмотрела на него, но… отступила первой – взгляд Северова был твердым, требуя исполнить сказанное.

– Хорошо, – вынужденно согласилась я, – я сначала осмотрю вас, а потом приму решение. – Не дожидаясь реакции, повернулась к Любочке: – Теплую воду, бинты, губку и лекарскую сумку.

Обошлось без «Как прикажете!», девушка просто выскочила за дверь, точно зная, когда нужно сначала делать, потом говорить.

– Петро, – кивнула я мужчине на князя, – помогай.

– А может… – прохрипел Северов, явно не ожидая от меня такой прыти.

– Тогда оперативная группа и дежурный лекарь, – оскалилась я, наклоняясь к князю.

Кафтан был прорезан в нескольких местах, но кровью пропитался только в двух: левая пола на уровне живота и правый рукав, но он значительно меньше. С него мы с Петро и начали.

Как ни аккуратно действовали, но Северов шипел и бормотал что-то нечленораздельное все время, пока мы избавляли его от одежды. Обезболила я едва-едва, лишь бы не довести до шока. Большего пока не могла позволить.

– Сколько их было? – поинтересовалась я, когда следом за кафтаном на пол полетел и камзол. Оставалась только ставшая пятнистой рубашка.

– Шестеро, – выдохнул он облегченно. Хоть какая-то, но передышка.

Пока Северов чуть отвлекся, отвечая мне, Петро наклонился, вроде как что-то поправить и… резко рванул рубашку, разрывая ее на две части.

К чести князя, тот только охнул, когда прилипший кусок ткани обнажил края раны, и откинулся на подушки, на которые уложила его матушка.

Любочка вбежала в комнату как раз в этот момент. Поставила на стоявший рядом стул глубокую чашку, кувшин, рядом положила губку. Раскрытую сумку, в которой лежали и бинты, пристроила у моих ног, чтобы было удобно.

– Сейчас будет больно, – предупредила я, чуть приспустив пояс его брюк. Стесняться, как и восхищаться его телосложением, мне было некогда.

– Куда уж сильнее, – прокряхтел он, попытавшись приподнять голову, явно желая посмотреть, что я собираюсь делать, но Любочка была начеку, тут же придержав его за плечи.

– Настенька… – вздохнула у меня за спиной матушка.

Я только иронично хмыкнула:

– Давайте вспомним, у кого из нас высший балл по лекарскому делу.

Ответить мне никто не успел, я довольно грубо раздвинула края раны, провела внутри рукой, пачкая пальцы выступившей кровью. Когда выпрямлялась, старалась не смотреть на покрывшееся потом лицо Северова.

Подойдя ближе к светящемуся шару, коснулась рукой амулета. Кровавый след лег на металл, и… ничего не произошло, добавив мне оптимизма. На оружии, которым ранили князя, яда не было.