Анастасия (СИ)

Наконец она замолчала. Гнев внутри Стаси разгорелся ярким пламенем, но выпускать его было нельзя. Понять Людмилу Александровну было можно, она беспокоится за душевное состояние ее сына, и это естественно. Но и оставлять всё как есть нельзя. Поэтому она собралась духом и начала:

— Людмила Александровна, право вы меня удивили своим спокойствием. Но вынуждена вам возразить. Я всё равно поговорю с Костей, и, думаю, он меня поймет и простит. Я не думала, что получится так. Я не хочу приносить ему боль, но и быть с ним я тоже не смогу, тогда страдать будут все.

— Это мы еще посмотрим, — кинула Людмила Александровна, встала из-за стола и покинула квартиру.

Стася еще какое-то время сидела за столом, потом решила, что поговорить с Костей стоит незамедлительно. Она встала из-за стола, но голова вдруг пошла кругом, в глазах потемнело, ноги стали вдруг ватными, и она упала в обморок. Очнулась она спустя несколько минут. Голова раскалывалась, внутри мутило, тело почти не слушалось. Кое-как добралась она до постели и уснула.

К вечеру вернулся Костя. Стася себя так плохо чувствовала, что так и не смогла с ним поговорить. Но на следующее утро она поняла, что разговор если и состоится, то не тот и не скоро. Выходя из ванной, она почувствовала знакомое ощущение… «Нет, ну не может быть! Ну не второй же раз!»

Через полчаса Стася сидела в ванной с тестом, который предательски вырисовывал вторую полоску.

— Что делать? Как же я так вляпалась? Дура! — ругала она саму себя, — я же пью противозачаточные… значит в какой-то момент это не сработало… но в какой?

Вопросов было больше, чем ответов. Положение было дурацкое и безвыходное. Мысли об аборте даже не возникали, но кто отец?

Глава 27

Рассказывать подругам о своём дурацком и в то же время интересном положении не хотелось. Стася вообще никому не сказала ни слова.

Лишь спустя полторы недели, удостоверившись после сдачи анализов в поликлинике, что она действительно не ошиблась, девушка решила, что пора разобраться во всем.

Недолго думая, она позвонила Сергею и залепетала что-то о проснувшихся чувствах к мужу, и что она не должна была ему изменять, и что видеться им больше не стоит и ей искренне жаль, что так вышло. Не успел Сергей что-либо ответить, как она уже бросила трубку, внесла его номер в черный список и слезы ручьем потекли из глаз. Больно, жутко больно, но у неё есть муж, и это, казалось, правильное решение. В этот же вечер у подъезда ее ждал Сергей.

— Милая, ты можешь объяснить, что происходит? Я видимо настолько глуп, что ни черта не соображаю.

— Сереж, я тебе уже все сказала, — сказала Стася, отводя взгляд в сторону, — я полюбила Костю, всё, что было между нами, ошибка, встречаться мы больше не можем. Я прошу тебя, оставь меня в покое и не ищи встречи со мной.

Договорив, она бросилась в подъезд. Почти бегом перепрыгивая ступеньки, она поднялась в квартиру, а как только закрыла за собой дверь, то сползла по ней на пол и горько зарыдала. Как нож в сердце вставили.

Сергей еще какое-то время постоял у её подъезда, а потом развернулся и ушел. Скорее всего навсегда…

Через месяц Стася призналась Косте, что беременна, ведь скрывать уже дальше нельзя было. Костя выразил неоднозначную реакцию, а Людмила Александровна сначала было обрадовалась, потом видимо вспомнила о их разговоре, и улыбка сошла с её лица, но она всё-таки была рада.

Сергей конечно же еще звонил и писал, но всё бесполезно, когда твой номер заблокирован. Пытался поговорить на работе, но всё тщетно. Так что через несколько недель он практически исчез из поля зрения. Он достаточно много и усердно трудился, так что теперь он был на хорошем счету у акционеров банка, а его холостое положение позволяло отправлять его в командировки куда угодно. Сергей не возражал, «дома всё равно никто не ждет» говорил он, а алименты платить надо, да и квартиру он купил хоть и в ипотеку, но намерен был ее погасить как можно быстрее.

Неделя, две, три, месяц, четыре… Живот Стаси стал заметно округляться, подруги конечно же были уже в курсе, но никому она так и не решилась рассказать, что несмотря на то, что замужем, она не знает кто отец. Даже Катьке боялась признаться, что второй раз влипла в такую ситуацию. Стыдно было.

Всё, что требовалось для нее и ребёнка, Костя покупал. На двадцатой неделе наконец предстояло узнать пол.

— У вас будет девочка, — говорила узист, — вон какая красавица, здоровенькая.

Слезы наворачивались от снимка малышки. «Вот она, моя родная душа, мой самый родной человечек»: думала Стася, прижимая снимок к сердцу.

В выходные «шайка» была в сборе. Им не терпелось услышать подробности о малышке.

— Стась, я тут подумала… — шепнула Катька подруге, — а ты уверена, что отец Костя?

Стася опустила глаза и еле слышно ответила:

— Нет… Ты не подумай ничего, я…

— Я так и знала, — прервала её Катька, — а вдруг это Сергей, неужели ты лишишь его дочери? Он наверняка бы обрадовался!

— Так будет лучше, — возразила Стася, — Людмила Александровна очень хочет внучку, Косте уже пора ребенка, да и замужем я всё-таки за Костей.