Анастасия, ты прекрасна!

Не отрывая взгляда от масляно-чёрных глаз, положил мелкий кусочек себе в рот.

— Уловил. Причём сразу, стоило попробовать.

— Я вся во внимании.

— Если про вкус губ и рта ты изумилась моим знаниям, то об этом истекающем мёдом уголочке подавно будешь впечатлена.

Она стала дышать глубже, да и я уже давно на взводе.

— Хорошо. Этот уголочек действительно можно… — призадумалась она, — может открыть лишь один человек и мне нужно сохранить крышечку закрытой.

— Как на горшочке с мёдом или даже на медовой соте, да? — многозначительно посмотрел я.

— Это я и хотела сказать. А то медок испортится. Но… есть другой источник удовольствия.

Я сделал очередной глоток и облизал губы. Кровь в голове стучит уже так, словно это бог Похоти бьёт в набат.

— И там крышечки нет?

— Там всё ждёт, когда же жадный шмель прилетит и сделает своё дело.

Не сдержавшись, я схватил её за руку и говорю:

— А если он уже прилетел и готов?

Здесь самообладание покинуло и Дилю — она, сжав мне ладонь, склонилась вымолвить жарким шёпотом:

— Скажите ему, чтобы поторопился!

Не размыкая рук, я встал и потянул в лес. Места знакомые, даже в столь поздний вечер найду где пройти без фонаря. На границе рассудка и сознания стараюсь вести девушку наиболее безопасно.

Отошли так, чтобы контур лагеря меж деревьев едва угадывался. Я скорее притянул мою шальную страсть и впился в вишнёвые губы, словно норовя прокусить ягодки и выпить весь терпкий сок.

Внутри её рта я чувствую кофе и следы мёда. А ещё он горячий, вкусный и податливый. Верткий язычок стал играть с моим, скользить и тереться, но с такой глубокой страстью, что хмель желания взял меня ещё сильнее.

Безумное чувство, когда впервые ты получаешь в руки прекрасное тело. Все манившие формы вдруг оказываются в твоей власти и руки скользят не в силах утолить жажду.

Под кофтой у неё ничего не оказалось и мне в ладони попало два упругих клубочка с крупными набухшими венчиками.

Я ловлю жаркое дыхание Дили со слабыми стонами. Она обвила меня за шею руками, мои же скользнули по рёбрам, прихватив нежную и тонкую кожу. Затем на талию, притянув к себе, чтобы соблазнявшая меня все дни лагеря красавица ощутила твёрдость овладевшего мной желания.

Какая разница, почему пылкая Диляра хранит фактическую девственность? Она искала моего внимания с самого начала, внятно объяснив почему и зачем. И если сейчас меня скручивает стремление проникнуть в неё, причём от мыслей, что это будет сзади, я едва не лишаюсь возможности дышать, то к чему размышления?

Я развернул Дилю и прижал к дереву. Руки сами нашли её чудную попу. Буквально впились, но как быть иначе под гнётом такого желания и если девушка — суккуб восточных кровей? Я хочу её! Хочу эту прекрасную, крутобёдрую попку.

Я резко стянул с неё то ли штаны, то ли легинсы. Ладони с новым порывом объяли место сладострастия. На Диле кружевные шортики.

Я стянул и их, наконец-то ощутив в руках тёплую плоть. Прекрасную даже на ощупь и с бархатной кожей.

Левой рукой сильнее придавил девушку к дереву. Диля, всё понимая, выпятила попку сильнее. Правой я снова прошёлся по пуще прежнего округлившимся ягодицам. Но теперь они раскрылись и следующим движением нырнул в ложбинку.

Диля тут же отозвалась. Она томно дышит и очень тихо стонет, но настолько сексуально, что я с трудом стою на ногах из-за дрожи. Ткань моих трусов уже увлажнилась от первичной смазки.

Сначала попал на складочки её писи. Влажной, даже сочной посередине. И конечно являющейся истинным источником соблазна. Столько факторов слились в истоме, чтобы я ласкал это дивное местечко дальше, но, пусть это в свете ситуации и звучит глупо, надо быть джентльменом.

К пробившемуся сквозь завесу страсти удивлению, на мягкой выпуклости её чудного анала я обнаружил смазку. Это не привычная влага, с которой я знаком, а именно нечто специальное.

И снова моё вожделение разгорелось сильней. Каким-то невероятно быстрым и ловким движением я высвободил член. Пальцы, поднесённые ко рту, подарили мне тонкий аромат Диляры, но тут же я опустил руку, чтобы смазать получше головку. Кожа сползла, смешав слюну с предэякулятом, я щедро обмазал конец дрожащего органа и скорее приставил к всё так же ждущей меня попе. Поводил вверх-вниз. Как же жалко, что член не даёт полноты ощущений, хотя бы как пальцы, но лучше чтобы с видеорядом. Всегда хочется видеть, как головка скользит и тычется в сладострастные дырочки.

Я взял от конца копчика и, сильно давя, повёл член ниже. Вот он немного утоп, потом под головкой проскользнули лучи колечка. Оно поддалось, уже лишённое девственной упругости и член стал явственно погружаться.

Я резко двинул бёдрами, чтобы войти разом на всю длину. Диля сдавленно вскрикнула. Я с непередаваемым наслаждением прижался к её бёдрам, ощущая жар нутра.

Диля вдруг всхлипнула и тут же зашептала:

— Только не прекращай. Ни в коем случае.

Как будто я хочу. Столько дней держаться, терпеть и отгонять образы, как грубо деру её нежную дырочку, чтобы теперь бояться каждого толчка?..