Анастасия. Вся нежность века

Вот тот мир, где жили мы с тобою…

Ангел мой! Ты слышишь ли меня?

Ф. Тютчев

Вы, баловни судьбы,

Слепые дети счастья…

С. Надсон

Когда бы не Елена —

Что Троя вам одна, ахейские мужи?

О. Мандельштам

О, эти юные лица

С их нежным и бархатным взглядом…

В. Башкин

Скажите, что нас так мятет?

М. Ломоносов

Ей нравились воздушные порталы

Готических церквей…

А. Федоров

Я получил блаженное наследство —

Чужих певцов блуждающие сны…

О. Мандельштам

Старинная мебель в пыли,

Да люстры в чехлах, да гардины…

А. Белый

В черную полночь, под пологом древних ветвей,

Мы вам дарили прекрасных – как ночь – сыновей,

Нищих – как ночь – сыновей…

И рокотал соловей – Славу.

М. Цветаева

Двух бокалов влюбленный звон

Тушит музыка менуэта —

Это празднует Трианон

День Марии-Антуанетты.

М. Светлов

И цветы, и шмели, и трава, и колосья,

И лазурь, и полуденный зной…

Срок настанет – Господь сына блудного спросит:

«Был ли счастлив ты в жизни земной?»

И. Бунин

Так объясни, какая сила

В печальном имени твоем?

А. Ахматова

И объяснение в любви

До первой встречи…

А. Ахматова

Счастье, призрак ли счастья, —

Не все ли равно?

С. Надсон

Любовь. Одна любовь! Все прочее – химера…

Г. дю Вентре

За мученья, за гибель – я знаю —

Все равно: принимаю тебя!

А. Блок

Я твоих благословенных губ

Никогда мечтою не коснулся…

А. Ахматова

Нежность не жнет, не сеет,

Духом святым сыта.

Что же она умеет?

Только снимать с креста…

В. Павлова

Мы – две руки единого креста,

Единых тайн двугласные уста…

Вяч. Иванов

Откуда такая нежность?

М. Цветаева

Увозят милых корабли,

Уводит их дорога белая…

И стон стоит вдоль всей земли:

«Мой милый, что тебе я сделала?»

М. Цветаева

Но как забыть, что я слыхала

Биенье сердца твоего?

А. Ахматова

Тяжка обуза северного сноба…

О. Мандельштам

Помнишь ли труб заунывные звуки?

Брызги дождя, полусвет, полутьма…

Н. Некрасов

И кто в избытке ощущений,

Когда кипит и стынет кровь,

Не ведал ваших искушений,

Самоубийство и Любовь?

Ф. Тютчев

Ну а в комнате белой, как прялка, стоит тишина.

Пахнет уксусом, краской и свежим вином из подвала.

Помнишь, в греческом доме: любимая всеми жена —

Не Елена, другая, – как долго она вышивала?

О. Мандельштам

На обручальном кольце моей прабабушки Розалии с внутренней стороны тонким глубоким рондо выгравирована надпись: «1904 годъ. R.-D.».

Прадед же до конца дней не снял с руки своего кольца…

* * *