Анатолий Серов

— Не волнуйтесь, Валя! Они уже выехали обратно. Встречайте завтра на вокзале.

И в самом деле, не прожив на курорте и пяти дней, Серов, как только получил письмо Вали, вдруг почувствовал, что скучает по ней, и тут же объявил:

— Некогда мне тут загорать.

За компанию с ним помчались обратно и его неразлучные друзья. Закупили побольше мандаринов и радовались и посмеивались, рассчитывая сделать женам сюрприз своим появлением. Каково же было их изумление, когда жены встретили их на вокзале. Серов бросился к Вале.

— Тигрица! — ласково прошептал он и закружил ее в объятиях.

Снова счастливо и безоблачно побежали дни первого года их супружества… и последнего…

Под этим ясным небом радости, трудов, успехов единственное, что томило Валю, была ее тревога за Анатолия. Он это видел.

— Чтобы ты никогда не пугалась за меня, я возьму тебя в полет. Ты увидишь, что можешь быть уверена во мне, моя Лапарузка. Летим!

Валентина сидела в задней кабине, видела перед собой широкую, сильную спину мужа, чувствовала себя спокойно и радостно. С любопытством осматривала горизонт и землю и, к удовольствию Толи, быстро и легко ориентировалась, точно указывая ему все знакомые пункты, районы, площади и здания, узнав даже здание киностудии, где она снималась.

— Тебе надо учиться на штурмана, у тебя исключительные способности аэронавигатора, — весело говорил Анатолий.

Он был счастлив. И оттого работалось ему еще лучше.

Серов получил новое правительственное задание и, простившись с Валей, уехал на запад со своими старыми боевыми друзьями. Наше правительство предложило военную помощь Чехословакии, которой угрожало гитлеровское вторжение. Серов готов был полететь в бой за свободу чехословацкого народа, как он сражался за народ Испании. С дороги он посылал жене фототелеграммы, советовал следить за здоровьем.

Однако чехословацкое буржуазное правительство предпочло капитулировать перед Гитлером и прочими участниками Мюнхенского соглашения, чем принять помощь СССР. Наши летчики вернулись с границы к себе домой.

Новый год встречали все вместе — так сказать, вся серовская дружина. Ходили покупать елочные игрушки, на елку позвали близких и их ребятишек. В полночь пришло приглашение в Кремль. Там они были встречены радушно, как в родной семье, и вместе с членами ЦК и правительства подняли бокалы за новый 1939 год.

Анатолий Серов уже учился в Академии Генерального штаба РККА, много времени, как всегда, отдавал военной и летной работе.

Валя порой по нескольку дней оставалась одна, томясь беспокойством, но всячески уверяя себя, что с Анатолием ничего не случится. Она видела его самолет — красный с синими и белыми полосами, — серовский скоростной истребитель или, как он его любовно называл «красный пузырик». Видела, как заряжали, как запускали мотор. Вот он сел в машину, махнул рукой Лапарузке, поднялся, взял курс и через секунду исчез в вышине. Была в нем такая сила, такая уверенность, что, казалось, беспокоиться не было никаких оснований.

Серов встретился с другом своей юности Виктором Недосекиньгм.

Виктор уже давно потерял след Анатолия — с 1935 года. Наводил справки, но ничего не мог узнать. Весною 1938 года он приехал в Москву на сессию Верховного Совета. Надеялся отыскать друга. Думал, как лучше взяться за поиски. Его, Виктора, жизнь бежала по гражданским рельсам, он строил Уралмашзавод, народное хозяйство на Урале, а Анатолий летал по «военной тропе», по поднебесью. Где ж тут встретиться!

— Думаю, ну, просто человек забыл, оказался в таких обстоятельствах, что не до воспоминаний. Может и так быть в жизни. Был друг, хороший друг, но потом забыл. Но я своего чувства к Тошке не утратил. Приехал, думаю, а вдруг его нет в Советском Союзе, или он задание такое выполняет, что люди смеяться будут надо мной, скажут, ишь чего захотел — найти Серова!.. Было ведь так!.. А желание огромное. В поезде ехал, не спал, думал, как мы встретимся…

После нескольких попыток достал телефон Серова и тут же позвонил. К телефону подошла домработница Таня.

— Где Серов?

— А кто это говорит?

— Его закадычный друг.

— Он уехал смотреть картину «Девушка с характером»…

На другой день задолго до девяти Недосекин позвонил опять. Трубку взял Анатолий. Узнав голос Виктора, растерялся от неожиданности. Сговорились встретиться вечером.

После заседания сессии Недосекин разыскал Серова в бильярдной Дома актера.

— Я его окликнул, — рассказывает Виктор, — он бросил играть, подошел, обнял по-дружески, так, что у меня чуть кости не затрещали. «Как давно я тебя не видел, Витька! Ну, поедем, покажу тебе москвичей». Весь вечер возил меня по своим товарищам-летчикам, писателям, актерам. Познакомил со своей женой Валентиной и ее теткой Марией Михайловной, и все вместе поехали в клуб писателей. Расстались уж поздно ночью. Я взял его адрес, и каждый вечер мы встречались, вспоминали старое, делились новым и не могли вдосталь наговориться.