Анатомия Джейн

Джейн выглядела тоже не лучшим образом. Однако, как и в тот день, когда поехал их встречать — а мне казалось, что все происходило только вчера, — эти двое вызывали у меня восторг.

— Простите, — прошептал я.

— Дурак. — Джейн прикусила губу. — Не извиняйся. Просто живи.

— Хорошо.

— Договорились, — кивнул Уэс.

ДЕНЬ ВТОРОЙ

Сразу после пробуждения я был так потрясен, поражен и благодарен за то, что остался в живых, рад, что они оба оставались рядом, и просто ни о чем не задумывался. На следующий день меня ждали два важных сообщения. Во-первых, моя история о губернаторе, а также известие о том, что я очнулся, стали главной темой новостных выпусков по всей стране. Это вызвало у меня чувство гордости, которое помогло пережить вторую новость.

— У вас сломаны обе ноги и серьезные повреждения нервов, — объяснил мне врач. Сейчас рядом со мной находилась лишь мать. Джейн и Уэс пораньше ушли домой, о чем обоих пришлось едва ли не умолять. Они выглядели так же плохо, как я себя чувствовал. — Однако кости со временем срастутся, так что проблема не в этом.

— А в чем тогда? — спросила за меня родительница.

— У вас частичное поражение спинного мозга, — ответил доктор, придвигая стул поближе ко мне. — Это означает, что нет полного паралича или потери чувствительности, ваш спинной мозг поврежден не полностью и не перестал функционировать. У вас хорошие шансы на выздоровление, но нужно приготовиться к длительному восстановлению. И ситуация вполне может ухудшиться, прежде чем наступит улучшение.

— Это как?

Куда еще хуже?

— Ваш мозг знает, как ходить и в целом функционировать. Когда тело не подчиняется, это весьма неприятно. Может случиться так, что вы попытаетесь двигаться самостоятельно и упадете. В течение первых нескольких месяцев вам понадобится круглосуточный уход и постоянная медсестра, если решите нанять специалиста по реабилитации. Кроме того, стоит принять во внимание характерные для периода реабилитации фантомные боли и перепады настроения. И остается… вероятность, что вы останетесь прикованным к инвалидному креслу.

После этого я просто перестал его слушать.

Когда мне было девять, с нами жил мой дедушка. Еще в молодости, лет в двадцать, он потерял способность ходить. И это стало началом «проклятия Эмерсонов», как любила называть Ирэн явление, когда члены нашей семьи из-за собственной алчности разрушали все вокруг себя. Ходила байка, что мой дедушка переспал с чужой женой, и обманутый муж выстрелил ему в спину. Дед часто падал, вылезая из инвалидного кресла. И, будучи малолетним говнюком, я просто наблюдал за этим. Мне казалось, будто это наказание за то, что дед вел себя как мудак по отношению ко всем, включая мою мать. Старик швырял вещи и проклинал служанок, словно ненавидел жизнь, и следил за тем, чтобы все остальные вокруг него делали то же самое.

— Максвелл. — Я взглянул на маму, которая мягко улыбнулась и откинула мои волосы назад. — О чем бы ты ни думал, выбрось это из головы. С тобой все будет в порядке. Я знаю тебя. Ты слишком упрям, чтобы позволить болезни остановить себя.

— Да.

ДЕНЬ ТРЕТИЙ

— Ах! — вскрикнул я, хватаясь за простыни.

— Макс?

— Не прикасайтесь ко мне! — завопил я, вдыхая через нос и стараясь побороть боль в левой ноге. Такое чувство, что ее пытались отрезать. — АХ-Х-Х! А-А-А!

— Что случилось? — вскинулся Уэс, но я не мог думать ни о чем, кроме боли.

— Мне больно. Чертовски больно! Сделайте так, чтобы это прекратилось! Пожалуйста!

— Макс, подожди немного, обезболивающее скоро подействует, — произнес один из врачей, а мне стало интересно, что в его понимании значит «скоро».

Казалось, прошли часы, прежде чем неприятные ощущения утихли, но я не мог даже разлепить веки. Просто лежал, глубоко дыша и заставляя себя заснуть.

— У него сегодня весь день сильные боли, — прошептала Джейн. — Это может быть что угодно, но нужно понимать: какое-то время ему будет больно. Нам остается лишь пытаться поддержать его.

Дверь открылась и закрылась.

— Пытаться поддержать его? — вздохнул Уэс, садясь рядом со мной. — Я ненавижу видеть его таким, Джейн.

Он ненавидит? А как насчет меня?

Уэсли

Сегодня Макс должен был выписаться. Перед нашим с Джейн отъездом мы оба вели себя как придурки. Стараясь загладить вину, я подумывал о том, чтобы подарить ему цветы. Нет, не целый букет, конечно, а всего лишь одну розу. Однако понимал, что Макс будет нудеть. Поэтому вместо цветов я приготовил ему гамбургер. Он жаловался на больничное меню… ну, на самом деле он жаловался почти на все, но хоть с едой-то я мог помочь. Джейн, со своей стороны, подарила ему плюшевого мишку, сказав, что Макс может, по крайней мере, выбить из него все дерьмо, когда разозлится.

— Идем, — решилась Джейн и глубоко вздохнула.

— Макс… — начал я, когда мы шагнули в палату, но его там не оказалась. Присутствовала лишь медсестра, перестилающая постель, на которой он должен был лежать.

— Мистер Улер и мисс Чапман, — повернулась она, протягивая два конверта. — Мистер Эмерсон просил, чтобы я передала это вам.

Мы уставились на письма, но так и не забрали их.