Введение в Конституцию этого справедливого ограничения соответствует чаяниям русского народа оградить наиболее бессознательную часть избирателей от воздействия наглых аферистов с Ближнего Востока и Юга и полукровок, обманом и демагогией добивающихся президентской власти в России. Нерусский темперамент и характер последних вызывают законные опасения, что их лояльность по отношению к России может быть подвергнута сомнению. Президентская власть, какой она стала после 12 декабря 1993 года, — слишком мощное оружие, чтобы отдать его в руки нерусских. Русский народ должен быть застрахован от случайностей. Имея перед глазами антирусскую эволюцию бывших высших чинов СССР — Шеварднадзе или Кравчука, — мы не желаем, чтобы власть попала в руки Руцкого, а тем паче, в руки Эйдельштейна-Жириновского.
Прошу Вас, господин Председатель, включить законодательное предложение НБП в повестку дня первой же сессии Госдумы.
С уважением, председатель НБП Э. Лимонов 20 сентября 1994 г.
Президенту РФ
Государственной думе
Средствам массовой информации
Основываясь на тягчайшем опыте последнего десятилетия, и в особенности на опыте трагического расчленения страны и русской нации, убийства ее экономики и обнищания граждан, НБП заявляет, что ответственны за это целиком и полностью чиновники КПСС. Как находившиеся и находящиеся у власти, так и чиновники КПСС, попавшие в оппозицию. В то время, как две одинаково недееспособные команды чиновников клыками и когтями сражаются за власть, агония России продолжается.
Корни зла в классовой принадлежности номенклатуры. Ибо всякий дворянин и боярин КПСС (Ельцин, Гайдар, Зюганов, Руцкой, Рыбкин- несть им числа…) прошел в свое время отбор согласно негативным критериям. От него требовалось быть: послушным, угодливым, коварным, беспринципным, бездарным, оппортунистом. КПСС исчезла, но выпускники этой школы лжи — кто «демократ», кто «патриот» — составляют политический класс сегодняшней России. И этот класс привел и продолжает вести Россию к гибели.
Национал-Большевистская партия считает, что в интересах нации класс номенклатурных чиновников КПСС должен быть надежно изолирован от власти специальным законом. Закон будет звучать так: "Все лица, когда-либо занимавшие капээсэсовские посты не только в ЦК и обкомах этой партии (секретарей, инструкторов, советников и пр.), но и в райкомах, и бывшие главами парторганизаций заводов и учреждений, НЕ МОГУТ БЫТЬ ИЗБРАНЫ В ЗАКОНОДАТЕЛЬНО-ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫЕ ОРГАНЫ СТРАНЫ и не могут занимать никакие должности в правительстве и аппарате. Даже должности швейцаров". (Примечание: закон не распространяется на рядовых членов КПСС). ОЧИСТИМ ФЕДЕРАЛЬНОЕ СОБРАНИЕ, ДУМУ, КРЕМЛЬ И ПРАВИТЕЛЬСТВО ОТ БОЯР И ДВОРЯН КПСС!
Холодный серый день. 28 ноября 1994 года. Около шести вечера. Размеренно гудят станки "Тверского печатного двора". Ничто не нарушает привычного ритма работы типографии, кроме, пожалуй, четверых мужчин, стоящих в углу цеха. Их лица выдают волнение. Еще бы — выходит первый номер их газеты, газеты, на которую они возлагают очень большие надежды. Газеты, которой, как они верят, суждено сыграть очень важную роль и в их личной судьбе, и в судьбе России. Газеты прямого действия, газеты нового типа… Именно так начиналась бы статья Ивана Черного, если бы речь шла о национал-революционных героях минувшего. Но сегодня случай особый — полковник ведет речь о своих коллегах… Полковник посвящает свою статью годовщине выхода в свет газеты «Лимонка». Газеты героев сегодняшнего дня.
Самой скандальной и в то же время самой умной, самой изысканной и одновременно самой бескомпромиссной, одной из самых малотиражных и одной из самых влиятельных из всех российских газет. Газеты, появления которой старались долго не замечать ни в одном политическом лагере, но которая настойчиво напоминала и напоминает о себе каждую вторую неделю, ставя всех по местам, раздавая оплеухи направо и налево, в любом смысле этих понятий. Газеты, промывающей мозги обывателям и укрепляющей у редких стоящих среди развалин индивидуумов уверенность в победе и дающей им руководство к действию. Газеты — это самое точное определение полковник нашел у Густава Майринка — с "нечеловеческим хладнокровием препарирующей самое святое: религию, веру, надежду". Это про нас.