Анатомия измены. Истоки антимонархического заговора

Но как администратор Великий Князь себя ничем не проявил, да и быть генерал-инспектору начальником главного управления совсем не подобало. А фактически так было, и создавалось самое невероятное положение. Начальника Главного артиллерийского управления генерала Кузьмина-Караваева часто бранили Сухомлинов и Поливанов, на него нападали и в Государственной Думе. А он, фактически исполняя указания Великого Князя, не мог это сказать и все удары принимал на себя".^{336}

Вряд ли обе характеристики говорили в пользу волевого характера Великого Князя.

А когда Государя и Царскую Семью Керенский отправил в Тобольск, Великий Князь Сергей Михайлович писал своему брату Николаю Михайловичу:

"Самая сенсационная новость это — отправление полковника (выделено мною — В.К.) со всей семьей в Сибирь. Считаю, что это очень опасный шаг правительства — теперь проснутся все реакционные силы и сделают из него мученика. На этой почве может произойти много безпорядков".

Вот на этого человека "уповал" в своих воспоминаниях Сергеевский. Но несмотря на свое пресмыкательство перед "Керенщиной", оба Великих Князя были расстреляны в январе 1919 г. большевиками.^{337} Герцог Орлеанский, он же Филипп Эгалитэ — тип безсмертный.

Руководство подавления мятежа должен был взять на себя сам Алексеев, оставаясь в Ставке. Хан-Гуссейн Нахичеванский или граф Келлер, конечно, справились бы с петроградской рванью. Но Алексеев этой ответственности на себя не взял.

В Петрограде же Хабалов, собрав командиров запасных батальонов, прочел телеграмму Государя и отдал приказание незначительные демонстрации разгонять кавалерией, а с красными флагами рассеивать огнем.

В тот же день вечером на заседании Совета Министров обсуждался вопрос о роспуске Государственной Думы и о безпорядках. Протопопов несвязно говорил, что безпорядки надо подавить силой и распустить Думу. Вызванный Хабалов произвел впечатление насмерть перепуганного обывателя. Он забыл даже доложить о телеграмме Государя. А Протопопов ни разу за все те дни не отправил Государю своего доклада о событиях. В Царском Государыня приняла нового Таврического губернатора. Все казалось спокойным.

На следующий день — 26 февраля, в Воскресенье, события приняли уже угрожающий характер. Газеты не вышли. Всюду расставлены полицейские заставы и войсковые наряды. Демонстранты, следуя указаниям из своих центров, приняли новую тактику — братанье с солдатами. Ночью полиция арестовала до ста человек из разных партий. К полудню появляются толпы с красными флагами, В три часа начинается стрельба пехотных частей по толпам. Цепи стреляют залпами. Но кто-то стреляет по солдатам сзади. Стрельбе по толпе мешают казаки, смешиваясь с толпой.

В Царском во Дворце царила атмосфера лазарета — особенно худо было Наследнику. Государыня получила успокоительное письмо от Протопопова, в котором тот лгал, сообщая, что к понедельнику все войдет в нормальную колею.

Вечером того же дня Спиридович, который был в те дни в Петрограде, приехав из Ялты по делам, звонил в Ставку своему бывшему начальнику Воейкову, указывая на крайне серьезное положение и настаивал на прибытии в Петроград Государя.

Родзянко же в это время явился к Голицыну и не нашел ничего лучшего, как просить его немедленно выйти в отставку. Голицын отказался, но указав на папку на столе, в которой находился указ о роспуске Думы, просил устроить совещание лидеров фракции, чтобы "столковаться".

В Ставке жизнь шла нормально, только было получено сообщение от Государыни. Это были две телеграммы. В одной было:

"В городе пока спокойно".

А во второй:

"Совсем нехорошо в городе".

Родзянко звонил по телефону также и Хабалову и спрашивал "зачем кровь?". Хабалов ни словом не обмолвился и здесь о телеграмме Государя. Позвонив Беляеву (военному министру), Родзянко посоветовал рассеивать толпу при помощи пожарных. Он также телеграфировал Государю:

"Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано. Транспорт продовольствия и топлива пришел в полное расстройство. Растет общественное недовольство. На улицах происходит безпорядочная стрельба. Части войск стреляют друг а друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство. Медлить нельзя. Всякое промедление смерти подобно. Молю Бога, чтобы в этот час ответственность не пала на венценосца".

Копии этой телеграммы были разосланы командующим с Просьбой поддержать перед Государем обращение Родзянко. Первым ответил Брусилов:

"Вашу телеграмму получил. Свой долг перед родиной и Царем исполнил".

Вторым ответил Рузский:

"Телеграмму получил. Поручение исполнено".