Анатомия Комплексов (Ч. 2)

— "Думаешь легко?" — повторила безжизненным голосом. — Не легко… Помнишь, Лешу из сорок седьмой? Зай. Зай. чинков, — чинников. не помню… Не важно. Он из Чечни тогда вернулся, и все его спрашивали: как да что? А он молчал. «Да», «нет» — все. Я тогда не понимала, почему он молчит, не рассказывает,…потом поняла — не мог он говорить. Хочешь сказать…и не можешь, язык к нёбу прилипает. А в горле ком. Не могу я говорить, не хочу. Да и что? О чем?…С ума сойду? Так уже мерещится везде. Наташа говорила — пройдет боль, хорошо все будет, забудешь — молодая, время лечит… Не правда, не лечит оно, сильнее ржавчины разъедает. И сны те — не правда, и слова ее …И он лгал! — и сникла совсем, сжалась. — Уходи, оставь меня в покое. Не о чем говорить…

Саша сжал виски ладонью, прикрыв глаза. Он не знал, что делать.

Миша слышал все, что она сказала, скромно подслушав в приоткрытую дверь, и думал минуту.

Дверь с треском распахнулась, Саблин демонстративно прошествовал к дивану, сел рядом с Аленой, проигнорировав недовольный взгляд Александра, и начал с жутким скрипом точить карандаш, скидывая шелуху на пол.

Ворковский растерянно посмотрел на него, но промолчал, понимая, что тот что-то задумал. Неспроста же тактичный и неглупый парень вмиг превратился в невоспитанного наглеца?

А Саблин, сжав челюсть, как бультерьер, нарочито громко точил карандаш и демонстративно сорил уже чуть не на колени Алене. Та удивленно посмотрела на него и еле слышно попросила:

— Перестань.

Тот словно не услышал, продолжал скрипеть. Этот звук ввинчивался в голову девушки и разрывал голову. Она морщилась, сдерживаясь из последних сил, чтоб не сорваться, но не выдержала: зажала уши руками и закричала:

— Прекрати!!

— А что? Не нравится? — резким тоном спросил парень, неприязненно посмотрев на девушку. У той зрачки расширились от удивления.

Саша отошел к окну, чтоб не сорваться на Саблина за преднамеренную грубость, и настороженно стал наблюдать, теряясь в догадках: то ли тот специально сестру из себя выводит, то ли у Михаила приступ бесцеремонного хамства. Скорее первое, значит, он что-то затеял для общего блага. Осталось проследить, чтоб эксперимент не зашел слишком далеко.

Алена с минуту смотрела на Михаила, не узнавая его: отталкивающе-неприятное лицо, язвительно- надменный взгляд, брезгливо изогнутые губы… Что происходит?

— Что таращишься? Не нравлюсь?

— Нет.

— А почему? — прищурился парень. — На Лоан не похож?

Алена дернулась: откуда он знает?

— А он кто? Китаец? Нет? Русский? Нет? Нет, конечно. Наверное, он чеченец. Горячий такой, черноусый, поджарый. Настоящий сын гор. А я? Ни усов, ни коня, ни АКМ. Куда мне. О-о, подожди, а так? — парень скорчил злобное лицо, выставил карандаш, как нож, и продекламировал ломая язык: "Злой чечен кинжал свой точит"… Похож?

— Ты. ты ненормален, — качнула головой Алена, находясь в замешательстве.

— Конечно, …ненормален, — кивнул Миша и ожесточенно бросил в лицо. — Потому что людей не краду, не режу, не убиваю, да?! Потому что психику никому не калечу! Это он нормален. Потому что скот! А я ненормален. Потому что человек!

Алена растерянно моргнула и попыталась объяснить, но лицо парня и его злобный, желчный взгляд сбивали с мысли. Получилось не четкое разъяснение, а невнятное оправдание:

— Он…тоже человек… не совсем, но…человек. И…Он не чеченец, флэтонец. Да, у него есть кинжал…но ритуальный, мэ-гоцо. Он не убивает, а приносит жертвы…то есть тоже убивает, но не так…в смысле не потому…У него вера такая…

— У них у всех такая вера: убил — собрат, нет — вероотступник. Вот и режут всех подряд, убивают, насилуют во имя своего бога. Как он, наверное, рад…

— Да, как ты смеешь?!.Ты же ничего не знаешь! Так надо было, надо! Ты не понимаешь…

— Что не понимаю? — ехидно прищурился Миша, поддавшись к ней. — Зачем он это делает? А ты объясни. Может, я проникнусь и тоже во флэтонских богов верить начну, жертвы им приносить, убивать… тебя изнасилую. И стану не хуже, чем тот скот…

— Он не скот! Он хороший человек, умный…

— В плане: он с умом убивает, а с хорошей улыбкой насилует?

Алена зажмурилась, чтоб не видеть этой едкой ухмылки. В голове все перемешалось: тот день, когда она встретилась с Рэйсли, и сегодняшний. Каюта гоффита и эта комната, Флэт и Земля.

— Что ты хочешь? — прошептала она.

— Понять! Я хочу понять, из-за кого, из-за чего ты переживаешь. Хочу понять, что за методику воздействия на тебе отработали. Понять, во имя кого ты ломаешь себе жизнь и плюешь на брата!! Во имя этого подонка, что совершает ритуалы? Насилует, награждает детьми…

— Миша! — остановил парня Александр. Тот недовольно посмотрел на него и, психанув, вышел, хлопнув дверью: разбирайтесь сами!

Алена вздрогнула от хлопка и виновато посмотрела на брата. Тот ответил мрачным взглядом и отвернулся к окну. Девушке стало неловко: а ведь парень прав на счет Саши. Она подошла, положила ему ладонь на плечо:

— Прости…

— Не за что, — он даже не повернулся, и девушка совсем сникла, встала рядом, прислонившись к подоконнику, и несмело сказала: