Анатомия Комплексов (Ч. 2)

Еще рывок, еще, взгляд воспаленных глаз вдаль, туда, где каменные зубья скал, вожделенные, как голодной стае волков одинокий путник в зимнюю ночь, и призрачные, как Шамбала.

К ночи «батарейка» села, и Алена забылась, ткнувшись лбом в песок. Минута, другая и девушка отфыркиваясь, перевернулась на спину (бог с ней, с болью, переживет), зато пыль глотать не будет, и закрыла глаза. Она чуть-чуть передохнет, самую малость. И опять в путь, немного осталось до скал, и они реальны, не может быть, чтоб это ей лишь казалось. Мог ведь Рэй ошибиться насчет справедливости? Мог. Есть она. Значит, и скалы эти реальны. Скоро убедится. Обязательно. Главное, верить. И желать. Очень, очень верить и очень сильно желать. На это у нее еще хватит сил.

Нет, не мираж и не плод ее воображения. Вот они — рука нащупала шершавую, теплую поверхность камня, первого, выглядывающего из песка сантиметра на три, а вон еще и еще. А там скалы и наверняка люди. За ними. Не здесь, конечно. Какой идиот здесь жилье расположит? Добровольно жить захочет?

И как к ним добраться, если сил нет, даже до второго камня доползти?

— А как же героические гены? — ехидно поддел голос.

— Спят, — буркнула Алена.

— Тогда буди, самое время.

— Они вечным сном спят. Не добудиться.

— Ну-у, тогда и тебе пора. Баю, баюшки, баю…А жаль. Ведь вот он, приз для особо живучих экстрималок, только руку протяни.

Алена вздохнула и поползла. Вскоре камней стало больше, чем песка, и они царапали тело.

— Кончай изображать гусеницу, ползущую по наждаку, а то к людям такими темпами только уши доползут. Вставай, убогая, — фыркнул голос.

Девушка полежала немного и начала подниматься. Тяжело это давалось. Тело заваливалось, не желая слушаться, ноги не держали, руки тряслись, да и голова подводила — кружилась. Перед глазами каруселью, проплывали камни, скалы, песок — звездочки и звон в ушах. Потом опять тем же списком. И как она не разбилась? Не иначе клыкастый божок свою длань подставил, уберег подопечную. Жива осталась, только щеку раскроила да ладони в кровь оцарапала. Вяло кровь текла, густая темная. Алена слизнула ее с ладошки шершавым языком и не почувствовала вкуса.

Полежала еще, собирая силы на второй раунд борьбы за свою никчемную жизнь, и села. Голова опять кругом пошла, в уши, словно ваты напихали, и в желудке бунт наметился. Но ничего, посидела, проморгалась и полегчало. Можно и дальше. Сможет.

Смогла. И встать, и даже пару шагов сделать, вялых, черепашьих. Все, на том ее марафон и закончился, отказали ноги, подкосились. Плевать им на ее оптимизм и решимость. У них свое мнение на сей счет образовалось.

Алена вцепилась в огромный валун и сползла по нему, обдирая щеку и пальцы. Так и застыла колени на россыпи камней, тело на поверхности глыбы, как обоина на стене. Сначала дух переводила, пытаясь задержать приступ кашля, справиться, а потом и вовсе вставать расхотела, сроднилась с каменной поверхностью и уже не различала: где она, а где он. Тепло под щекой, удобно, уютно, так бы век и пролежала. "А ведь идти надо", — подумалось некстати, и мысль эта не понравилась, спазмами в желудке отозвалась.

— Правильно, не надо. Лежи. Загорай, как ящерица. Глядишь, лет через 300 археологи местные тебя вот в такой позе и найдут, натянутую на эту глыбу, как шкурка кролика. Будешь экспонатом тесного содружества живой и неживой природы. Порадуешь деятелей флэтонских, гипотезой какой-нибудь бредовой одаришь, из серии: "истина где-то рядом".

— Отстань! — взмолилась Алена и глаза приоткрыла.

— Да, пожалуйста! Лежи. К ночи из тебя шикарное барбекю получится, пальчики оближешь. Там дальше тень, а может, и вода, но ведь идти надо… — глумился голос.

— Достал! — скривилась девушка и с огорчением оторвалась от удобной «лежанки», с трудом поднялась с колен, побрела по камням, то и дело рискуя упасть.

Может, и правда там вода? Значит и жизнь.

Нет, нельзя ей умирать. У нее дети, муж, «долги». Да и не умирают дважды. Дома-то ее точно мертвой считают. Сколько уж прошло с того дня, как она исчезла? Наверняка уже схоронили и отпели, значит, жить ей теперь долго, примета такая есть. И, конечно, счастливо. В этом она сама постарается, а иначе зачем маялась? Вот только дойдет до воды, ну, не дойдет, так доползет, дотянется, в тени отоспится…

К ночи Алена поднялась вверх по острым камням метров на десять, пятнадцать, не больше. Подвиг, не каждому альпинисту под силу. И столько же до пещеры было. Маячило темным проемом вверху, правее, вожделенное укрытие, наверняка с водой и прохладой. Обязательно с водой.

Вот только, как туда добраться, если на пути отвесные камни, а сил совсем нет, не то, что идти, думать? Да она б и в нормальном состоянии туда полдня пыхтела, добираясь, а в таком, изрядно потрепанном и вовсе не дойти, мысленно, если только поднатужиться. Ох, и круты вы, флэтонские вершины! Не ласковы. И Уэхо — озорник…

Странно, куда он делся? Ночь уже? Или глазам финиш?

Нет, со зрением не сказать, что нормально, но не ослепла она, точно.