Анатомия Меланхолии

Подземные дьяволы так же обычны, как и все прочие, и они причиняют столько же вреда. Олаус Магнус (lib. 6, cap. 19 [кн. VI, гл. 19]) насчитывает шесть видов такого рода существ; одни из них крупнее, другие — помельче. Их, говорит Мюнстер[1210], наблюдают обычно близ железных рудников; некоторые из них чинят зло, другие, напротив, безвредны. Рудокопы считают, что если им удалось увидеть их, — это сулит удачу и служит предзнаменованием спрятанных сокровищ или богатых залежей руды. Георгий Агрикола{1078} в своей книге de subterraneis animantibus, cap. 37 [о подземных духах, гл. 37] выделяет среди них два более примечательных вида, которых он называет getuli [гетулы] и cobali [кобальды]; «одеты они точно так же, как рудокопы, и во многих случаях подражают их труду»[1211]. Их главное занятие, как считают Пикторий и Парацельс, хранить подземные сокровища, с тем чтобы все они не были обнаружены сразу, и, кроме того, Чиконья утверждает, что именно они зачастую причиной тех ужасных землетрясений, которые нередко поглощают не только отдельные дома, но даже и острова и целые города[1212], и он приводит тому немало примеров в своей книге (cap. 11 [гл. 11]).

Именно эти последние, располагаясь ближе всего к центру Земли, мучают души осужденных людей до дня Страшного суда; по предположениям некоторых, они выходят на поверхность и возвращаются обратно близ Этны, Липари, Геклы в Исландии, Везувия, Терра дель Фуэго и пр., поскольку ужасающие вопли и крики постоянно слышны в окрестностях этих мест, где обычно появляются покойники, привидения и злые духи.

Таким образом, дьявол царствует повсюду, и притом в тысяче различных обликов, «как рыкающий лев, ища кого проглотить» (1 Пет. 5, 8); он под землей, на море, на земле и в воздухе, его местопребывание не знает границ, хотя некоторые и считают, что свойственная ему среда — воздух[1213]; все это пространство между нами и Луной отведено тем из них, что менее всего согрешили, а преисподняя — самым порочным; Hic velut in carcere ad finem mundi, tunc in locum funestiorum trudenti [Они ввергнуты туда, как в узилище, до самого конца света, а уж после этого их заточат в еще более ужасное место], как считает Августин (de Civit. Dei, cap. 22, lib. 14, cap. 3 et 23 [о Граде Божием, гл. 22, кн. XIV, гл. 3 и 23]); но где бы такой бес ни находился, он ярится от злобы и, насколько это в его силах, тешит себя, по мнению Лактанция[1214], падением других людей и делает все, что может, дабы завлечь их в ту же самую бездну вечной гибели, в которую сам угодил. Ведь «человеческие горести, бедствия и падения — это лакомое блюдо для дьявола»[1215]. Множеством искушений и различными хитростями старается он пленить наши души. Повелитель обмана, говорит Августин[1216], впав в грех сам, старается склонить к нему и других; предводитель всех порочных, он хотел бы поступить со всем миром так, как поступил с Евой, Каином, Содомом и Гоморрой. Иногда он искушает нас алчностью, пьянством, удовольствиями, гордостью и прочим, вводит в заблуждение, унижает, оберегает, убивает, защищает и ездит на некоторых людях верхом, словно на лошадях. Он замышляет наше падение и, как правило, ищет, как бы нас погубить, хотя нередко делает вид, будто заботится о нашем благе, и в доказательство своей божественности излечивает некоторые болезни, aegris sanitatem, et caecis luminis visum restituendo [возвращая больным здоровье, а слепым — зрение], как признает Августин (lib. 10 de Civit. Dei, cap. 6 [о Граде Божием, гл. 6]), подобно тому как это делали в древности Аполлон, Эскулап, Изида; они <демоны> отвращают чуму, помогают людям в войнах, притворяются, будто хлопочут об их счастье, а все же nihil his impurius, scelestius, nihil humano generi infestius, нет ничего более нечестивого и более пагубного, и прекрасным свидетельством тому могут служить насильственные и кровавые человеческие жертвоприношения в честь Сатурна и Молоха, которые все еще бытуют среди варваров-индейцев, равно как и их <демонов> уловки и хитрости с целью держать людей в повиновении, их лживые предсказания, жертвоприношения, налагаемые ими суеверные посты, обеты бедности и пр., ереси, налагаемые ими ограничения в еде, распорядке времени и пр., с помощью чего они терзают души смертных[1217], как это будет показано в нашем трактате о Религиозной Меланхолии. Modico adhuc tempore sinitur malignari, как выразился Бернард[1218], с Господнего соизволения дьявол бесчинствует до времени, с тем чтобы быть впоследствии заточенным в преисподнюю и мрак, «уготованный диаволу и ангелам его» (Мф. 25).