Анатомия пришельца

Советник отошел в угол.

- Соратник Стап сейчас в своей ставке, увидеть его практически невозможно, но вас это, не беспокойтесь, не касается. Стап готов принять вас, как только вы пожелаете. В свободное же время вашим гидом и экскурсоводом буду я.

Я сел за маленький столик, где стоял, как уже повелось, горячий завтрак для пробудившегося. Пища оказалась отменной.

- Стап всегда любил роскошь в еде, - начал я, уплетая прекрасно сделанных трепангов. - И что же, все у вас теперь так питаются или , как раньше, только Стап?

Советник невесело улыбнулся.

- Ну, почему же не все, народ у нас на это не жалуется. Всего вдоволь, работать мы научились отлично, и плоды труда не малые.

Я оторвался от деликатесов.

- О, а где это подевались всякие там железные соратники, стратеги бойни и прочие прихлебатели вашего замечательного Стапа.

Советник ничуть не смутился

- Завидую я вам. Что ни ляпнешь, как с гуся вода. А соратники - кто умер, а кого и наказать пришлось за ошибки в нашем деле. Вот уже после тех даже, за последние полгода двоих советников безопасности устранили. Чересчур неосмотрительны были в средствах и методах.

Советник сел в кресло возле моего прозрачного ложа.

- Так вы теперь, я смотрю, караете больше сами себя, чем тех, над кем правите? Очень интересный поворот. Наверное, и демократия у вас теперь не пустое слово. Гуманнее, может, стали? Не верится мне, ей-богу, не верится, быть этого не может.

Советник протер очки.

- Зря обижаете, зря. Что до демократии, то она нам изначально присуща была, еще соратник Рап первыми своими распоряжениями ее основы заложил. А насчет покарания, то караем врагов, иначе нельзя, враги ведь все-таки.

Я поперхнулся.

- Ага, видел я эти основы, ничего не скажешь, прекрасное начало, могу себе представить, как вы его продолжаете. И что, есть еще на ком? Очень странно, я думал, при таких темпах уже некуда дальше будет.

Советник встал. Стекла его очков поблескивали в свете ламп.

- Хочу предложить вам небольшую прогулку по кораблям. Стап распорядился, чтобы вы были обязательно ознакомлены со всем происходящим до вашей встречи.

Я закончил есть и тоже встал.

- Да, опять променаж на бойню, помню, как же. Железный соратник однажды проветрил меня одной чудесной прогулкой. Ну, что ж, пошли.

Я оделся, и мы вышли в коридор. Коридор был необычайно велик, у соседней стены стояла передвижная капсула с открывшимся верхом, внутри сидела охрана.

- Вы что, реконструировали корабль, ездить теперь стали, ходить лень уже?

- Вы не правы, уважаемый, - перебил советник, садясь в капсулу. После внутриэкипажной войны все это, - он показал вокруг, - было в руинах. Нашим людям пришлось вложить в нынешнее процветание изрядную долю своего энтузиазма. Восстанавливали со вкусом, по-новому. Время идет, прогресс неумолим, нам уже надо и передвигаться и все-все делать быстрее, вот мы и делаем.

Капсула закрылась, и мы тронулись. Спираль галереи спускалась все ниже и ниже, то расширяясь, то сужаясь.

- А куда это мы, в данный момент, направляемся? - спросил я, поудобнее устраиваясь на сидении

- Через пару минут мы будем в секторе для врагов. Мы гуманны, и враги у нас проходят процесс очеловечивания, параллельно принося общественно полезные плоды своего труда. В процессе воспитания многие из них становятся лучше, понимают свои прежние заблуждения и активно вливаются в общий поток нашего общества. Сектор не велик, это ведь наш центральный корабль, на дальних есть и побольше. Но это так, мелочи. Это внутренние враги у нас здесь.

Я вздрогнул.

-Внутренние? А что, есть еще и внешние, интересно, откуда?

Советник опять протер очки.

- Есть и внешние. Вы не в курсе. Сейчас ведь война идет. Вы, наверное, обратили внимание, что людей вокруг мало. Так вот, все ведь в сражениях. На пяти последних кораблях во время нашего утверждения год назад откуда ни возьмись всплыл некий Гур. Он перебил наших и, захватив со своими сторонниками пять летных базовых единиц, объявил там свою власть и порядок. Бороться с ним тогда мы не имели сил, истощены были борьбой. Он закрепился, утвердился, одно время мы даже почти помирились, учили, дураки, их, как врагов уничтожать надо. А однажды вдруг он возьми и напади на нас. Напал неожиданно, вражина, никто и не ожидал. Ну, и пошло, поехало. Сейчас среднее звено кораблей, как печи сталелитейные, внутри ад кромешный, бои идут жесточайшие.

Капсула резко остановилась у огромных раздвижных дверей.

Я вдруг вспомнил Бэрта. Бедный, бедный интеллигент, разве мог ты додуматься до такого, - сектор для врагов, - нет, это было непостижимо для твоего развитого ума, это было за его рамками. Я предал тебя, предал вас всех , немо участвуя, даже просто присутствуя при всем этом конце света. По сути, я являлся каким-то анахронизмом, который будили и, безучастного ко всему, знакомили с тем, что натворили, пока я спал. Моя, так громко провозглашенная Рапом свобода, резко ограничилась, естественно, в силу объективных обстоятельств, лишь подобными прогулками и представлением мне сегодняшнего для них бытия.