Анатомия соблазна

Думала, услышу грубый наезд по поводу поврежденного кокошника её сынули. Но Леонид, видимо, постеснялся сообщать матушке, как ему досталось по яйцам. А вот пожаловаться на мои грубость и бездушие успел. Поплакался в подол, мелкосратый. Вот она и позвонила, чтобы начать слезливую песнь о том, как грустно жить на белом свете её единственному сыночку. Ведь я для него была и остаюсь светом в окошке. Солнышком ясным. Любовью всей его жизни. Надеждой на создание прекрасной семьи и появление на свет чудесных малышей.

Пока слушаю, у меня начинается икота. Приходится рукой трубку прикрывать, чтобы не показаться слишком уж… Но это частая реакция моего организма на словоблудие. А уж в этом Изольде Сергеевне равных нет. Ей бы в депутаты пойти. Уж она бы развернулась! Произведенной ею одной лапши хватило бы, чтоб покрыть уши половины избирателей страны. Ну, а пока этот поток лингвистического поноса достаётся мне одной.

— Изольда Сергеевна, — прерываю её. — Что вы хотите от меня?

Блин. Зря спросила. Опять о том, как чудесно, когда двое любящих людей…

— Леонид не рассказывал вам, отчего я с ним рассталась?

Надо же! Поведал маменьке. Но что я слышу? «Молодо-зелено», «с кем не бывает», «это просто гормоны» и т. п. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не послать мамашу бывшего в долгое и очень трудное порнографическое путешествие. Но я ведь вежливая девушка, зачем же грубить старшим? Чтобы отвязаться, говорю, что обещаю обо всем услышанном от неё хорошенько подумать. Прощаюсь и прекращаю разговор.

— Вот же занудная тётка! — ворчу, укладываясь поудобнее. Но стоит закрыть глаза, как телефон вибрирует. Да кого там ещё черт несёт?! Одним глазом смотрю на экран и читаю:

«За твои голубые глаза

Я готов убежать на край света,

И, как вспомню, протянет слеза,

Ах, какое тогда было лето!

Груди белые — яблочный сок,

Словно сахар уста, вкус медовый,

Поутру уходил на восток

И я был весь иссиня-лиловый» (1).

Стоит мне прочесть последние строчки, как накатывает безудержный приступ смеха. Вспомнила вчерашнее приключение Леонида. Теперь, очевидно, так выглядит его побитый кокошник — иссиня-лиловый. Ой, не могу!!! Хотел как лучше, а получилось, как всегда. Но вот же привязалась ко мне эта семейка, словно банный лист к заднице!

Понедельник. Утро. Офис компании «Проспект». Стоит мне перешагнуть порог собственного кабинета и поздороваться с помощницей, как следом заходит Артур. Улыбается, весь такой нарядный, стройный, и у моей Снежаны глазки покрываются маслянистой плёночкой. Уваров явно ей очень нравится. Этого мне только не хватало!

Здороваюсь и иду в кабинет, приглашая Артура к себе. Нечего Снежане на него облизываться. Для молоденьких глупышек это заканчивается разбитым сердцем. Наслышана про подвиги Уварова, надо бы и помощнице рассказать. Едва ли поможет: по себе знаю — когда голова кругом от классного мужика, никакие аргументы не действуют. Но теперь я сама броня! Не проймешь меня, Артур.

— Какими судьбами? Что-то нужно? — спрашиваю его. Улыбочка на красивом лице бледнеет, Уваров предлагает обсудить, как он её называет, «общую концепцию рекламной кампании».

— То есть я предлагаю объединить наши усилия и действовать в интересах рекламного агентства «Проспект», — завершает он.

— А как же наша персональная конкуренция? — спрашиваю его. — Если мы станем работать вместе, Жираф не сможет выбрать достойного. Точнее, он наверняка предпочтёт тебя мне. Есть такая штука — мужская солидарность. Слышал, наверное?

— Мне кажется, ты недооцениваешь нашего босса, — дипломатично отвечает Артур. — Он будет принимать окончательное решение беспристрастно, не опираясь на принцип половой принадлежности.

— Хочется верить, — говорю недоверчиво. — Но почему ты захотел, чтобы мы всё собрали воедино?

— Мне кажется, для корпорации Tes Kott важно не то, кто из нас станет замом босса, — говорит Артур, тщательно избегая его прозвища, — а общий успех компании. Ведь если мы не получим контракт, то…

— Я понимаю. Что ж, давай попробуем, — соглашаюсь, думая о том, что для меня в этом общем деле есть своё преимущество. Я знаю Жирафа давно и успела узнать методы влияния на него. Артуру они неведомы, это даёт мне шанс вырваться вперед.

— Отлично! Когда приступаем? — спрашивает Уваров.

— Сегодня после обеда, пойдет?

— Супер!

Он уходит, и я вижу через открытую дверь, как Снежана провожает его долгим взглядом и даже вздыхает тайком.

— Снежик! Зайди ко мне, солнышко, — говорю ей приказным тоном. Помощница спешно срывается с места. — И дверь за собой закрой.

Когда Снежана оказывается напротив моего стола, первое желание — потребовать, чтобы не пялилась на Уварова. Но тут же понимаю, как это глупо. Выглядит, словно я его приревновала. Вот ещё! Потому прошу её узнать, есть ли график Жирафа не следующую неделю. Посмотрим, удастся ли мне прорваться к шефу со своими идеями. Если да, то потом ему будет казаться, что общий плод наших с Артуром усилий — по большей моя креатура.

* * *

1 — найдено на просторах интернета.

Глава 31