Анатомия страха

— Да, наверно, — растерянно сказал Свирин, и взгляд его стал похожим на взгляд близорукого человека, который постоянно носит очки и вдруг снял их. — Я все время забываю что-то. Я помню только то, что хотел бы забыть. Мне все время что-то кажется. Мне кажется, что я где-то видел нашего санитара. Того, который водит меня гулять. Мне кажется, что я где-то видел вас.

— Конечно, видели, — кивнула Наталья. — Мы разговаривали с вами в машине, когда вы шли с пустыря, где должны были оставить информацию для киллера.

— Я не говорил вам об этом! — закричал Олег.

— Говорили, Олег Михайлович. Не тогда, сейчас. Совсем недавно.

— Вы разбудили Локи, — в отчаянье простонал Свирин.

— Ничего, я сейчас усыплю его. Локи, смотри сюда! — она качнула перед его носом серебряный маятник на цепочке. — Это Мьольнир, серебряный молот рыжебородого Тора. Смотри, как на нем играют блики молний.

Всего за несколько минут Наталья ввела Олега в глубокий транс. Ей без труда удалось растормозить его подсознание и установить связь-раппорт.

— Локи, ты здесь? — спросила она.

— Да, я здесь, — замогильным голосом отозвался Свирин.

— Локи, ты должен спать и не мешать Олегу говорить со мной и выполнять мои команды!

Локи действительно был той стороной Свирина, которая сосредоточила в себе всю его искусственно взращенную силу. Локи был существом, которое сопротивлялось ее воле, и его надо было подавить, уничтожить.

— Локи, ты понял меня?

— Да!

— Ты будешь спать?

— Да!

— На счет «десять» ты уснешь и будешь крепко спать. До тех пор, пока я — и только я — не разбужу тебя. Олег, ты проснешься на счет «десять». Раз, два…

Когда Олег очнулся, Наталья поинтересовалась, что делает Локи. Свирин прислушался к себе.

— Спит, — ответил он.

— Попробуйте разбудить его.

После нескольких попыток Олег покачал головой.

— Не просыпается. Он не умер?

— Вы боитесь этого?

— Он — это я. Если он умрет, значит, умру и я.

Вот оно! Вот он, ключик! Но пока еще рано.

— Нет, Олег Михайлович. Локи не умер, он просто крепко спит. Теперь мы с вами будем работать по-настоящему. Он не будет мешать, и дела пойдут на поправку.

Когда Наталья вышла от Свирина, ее поджидал Глеб.

— Ну как? — спросил он.

— Уже скоро.

— Наташа, у меня уже сил нет мыть полы и водить психов на прогулку. И бабы меня достали.

Глеб действительно стал местной достопримечательностью. Он пользовался повышенным вниманием всего женского персонала, от суровой Анны Альбертовны до молоденькой медсестры Верочки, которая носила такой коротенький, облегающий и прозрачный халатик, что из-под него то и дело показывались кружевные трусики. И даже мадам банкирша погладывала на него игриво-умильно. Но Глеб держался со всеми одинаково угрюмо.

А на следующий день произошло ЧП. Была ее очередь дежурить в воскресную ночь, и Наталья вышла из дома около семи. Во дворе было темно, накрапывал дождь, и она не сразу заметила стоящего у машины мужчину. Он посмотрел на нее и вдруг крикнул:

— Наталья Николаевна, подождите! Мне надо с вами поговорить.

Это был Сиверцев.

Наталья остолбенела, но через мгновенье бросилась бежать. Сиверцев за ней. На ее стороне было преимущество: она знала здесь каждый куст и каждый закоулок, а он нет. Ей удалось запутать его, оторваться, выйти дворами к метро. Теперь возвращаться домой было нельзя. Из клиники Наталья позвонила Глебу и предупредила, что какое-то время ей придется пожить у него.

Пережитый страх она, как всегда, выместила на Олеге. Увеличила интенсивность инфразвука по предельно допустимого и стала ждать. Через десять минут ей позвонила с поста дежурная сестра:

— Наталья Николаевна, вашему Локи плохо.

Отключив излучатель, Наталья вошла в палату. Свирин сидел, забившись в угол. По его лицу стекали крупные капли пота.

— Помогите мне! — шептал он. — Помогите! Мне страшно! Мне плохо!

— Ну-ну, тише, Олег Михайлович, сейчас я вам укольчик успокоительный сделаю, таблеточку дам.

Оба препарата по отдельности были вполне безвредными, Наталья взяла их из аптечного шкафа. Но в сочетании они давали мощный галлюциногенный эффект. Она сидела рядом с кроватью Олега и наблюдала за ним. Инъекция миорелаксанта сделала его слабым, вялым, неспособным двинуть ни ногой, ни рукой. Он лежал и смотрел на нее широко раскрытыми глазами.

— Света, что ты здесь делаешь? — спросил он заплетающимся языком.

— Сижу и смотрю на тебя. Скажи, зачем ты убил меня? — спросила Наталья.

— Ты угрожала мне. Я должен был…

— А зачем ты убил Наташу?

— Я не убивал ее. Неправда!

— Ты приучил ее к наркотикам. Ты насильно отвез ее в клинику делать аборт. А потом прогнал ее.

— Люда, она обещала рассказать обо всем Илоне. Я не мог…

— Я не Люда, Олег, я Ира.

— Ира… Ты, сука! Я ведь убил тебя! Я снова тебя убью! — он дернулся было к ней, но без сил упал на подушку. — Я все равно тебя убью. И тебя, и Илону, и Сиверцева. Локи убьет вас всех. Вот только проснется.

Дождавшись, когда Свирин уснет, Наталья вышла из палаты. Локи не проснулся, а без него Олег слишком слаб. Вся его воля спит вместе с Локи.

На следующий день перед обходом Наталья подошла к заведующему.