Анатомия страха

Пальцы нащупали рычажки пульта. Маленький регулирует частоту, большой — силу. Убавить до 7 герц — и мыслительный процесс погасится почти полностью, потому что это альфа-ритм природных колебаний мозга. А если усилить при этом звук до 150 децибел, внутренние органы просто взорвутся. И первым будет сердце.

Но Наталья удержала руку. Как просто! Страшно и просто. Убивающий страх… Она вспомнила свою диссертацию, посвященную страху и его воздействию на организм. «Страх смерти значительно усиливается в процессе ее ожидания, но лишь до определенного порога…» Это она словно о Свирине писала! Да и все остальное — только о нем. Словно знала…

Холод пробирал до костей. Короткая кожаная куртка, все достоинство которой было в больших карманах, не грела совершенно. Наталья аккуратно сложила рыжий парик и засунула его в компанию к приемнику. Пригладила слежавшиеся под париком короткие темные волосы, языком поправила во рту вложки, меняющие форму скул.

И еще раз обозвала себя идиоткой. А потом — дебилкой и паршивой кретинкой. Удивительно, сколько все-таки имеется ругательств, связанных с умственной неполноценностью. И все сплошь медицинские термины. Как будто быть некрасивым — это твоя беда, а вот неумным — вина. Вот так ведь и попадаются на вранье. Мужики чаще просто умалчивают что-то, а вот бабы лепят целый небоскреб идиотских подробностей, каждая из которых чревата разоблачением. «Гример в Мариинке»! «Вон тот грязный «мерседес»»! Ну ты подумай только!

Порыв ветра сбил с края крыши пригоршню холодных капель и швырнул ей в лицо. Наталья поежилась, встала со скамейки и, поглядывая на подъезд, медленно пошла по улице. Дождь, словно устал, лишь изредка попадал по луже. Метрах в ста было небольшое кафе — бывшая блинная. Если сесть у окна, то подъезд вполне будет виден. И как это она раньше не догадалась, шпионка фигова? Сидела, мерзла, обращала на себя внимание…

Взяв пирожное и «большой двойной кофе», Наталья огляделась. Свободных столиков не было, но у окна, как раз там, где ей было нужно, нахохлился над банкой пепси обкуренный парнишка лет пятнадцати, до бровей замотанный сине-белым шарфом.

— Разрешите? — спросила Наталья, подходя к столику.

— «Зенит» — чемпион! — враждебно выпалил парень.

— Разумеется.

Не ожидавший согласия фанат озадаченно замолчал. Она присела и, не обращая на него больше никакого внимания, стала смотреть в окно, прихлебывая горячий ароматный кофе. Парень проворчал что-то, одним глотком осушил банку и исчез.

Снова пошел дождь, по стеклу зазмеились струйки воды, скрывая из вида и подъезд, и машину. Крохотный индикатор дальности, приколотый к рукаву, показывал расстояние до «мерседеса». Сейчас он был темно-красным, почти черным — слишком близко. По мере удавления, вплоть до десяти километров, индикатор проходил все цвета радуги и снова чернел.

В наушниках было тихо. Похоже, Свирин отключился. Начало темнеть. Она взяла еще кофе и пила его медленно-медленно, как в юности, когда за одной чашкой можно было просидеть в кафе целый вечер. В принципе, она вполне могла уйти. Свирин в таком состоянии, что вряд ли рискнет высунуть из дома нос, да еще в непогоду. Сделать инфразвук поменьше, чтобы он слонялся в тоске по квартире, умирая от тошноты и головокружения, — и домой.

Но ее беспокоили какие-то слова Олега, сказанные им как раз перед тем, как она включила звук. И тут же появился этот милицейский ангелочек. И вот теперь ей никак не удавалось вспомнить, что же это было такое. Очень важное.

Вместо этого память услужливо подсовывала одну за другой картины полуторагодовой давности.

Вот она выходит из поезда на Московском вокзале. Сумка через плечо, две — огромные — в руках. Во внутреннем кармане тридцать тысяч долларов. Ночь в гостинице. Газета с объявлениями. Ворчливая неопрятная старуха, которая привела ее в эту конуру на Северном с окнами на пустырь, всего за сотню в месяц.

Она быстро нашла Свирина. Даже сама удивилась, как быстро. Его работа, дом, семья, друзья… Вот где пригодилось давно усвоенное, хотя и подзабытое. Успеть везде, узнать все, заметить, запомнить. Азарт и ненависть, заполняющие пустоту. Она изучала его маршруты, привычки, распорядок дня. В какие рестораны ходит, где держит деньги, куда водит любовниц. Облазала каждый сантиметр вокруг дома и работы: все чердаки, помойки, подвалы. Пробраться в квартиру не смогла — слишком сложные замки на дверях, но в каждую вентиляционную шахту опустила «начинку». В машине жили крохотные «клопы» и датчики.