Анатомия страха (СИ)

Как назло, все сотрудники оказались заняты. И не просто заняты, а глобально. Вешать на кого-то дополнительное дело было нельзя, это вам не угрозыск. Дима поставил клиентку в очередь, с отвращением думая о том, что, если в ближайшие дни никто не освободится, придется идти «в поле» самому.

Настроение упало еще ниже. Дальше просто некуда. То мерзкое чувство, которое возникло еще утром в машине, не уходило. Они никогда не верил в предчувствия, но сейчас ему казалось, что должно случиться что-то… нехорошее.

Дима выпил кофе и решил, что для первого рабочего дня, пожалуй, достаточно. От ядовитых духов «буфетчицы» смертельно разболелась голова. Он вышел на крыльцо, попрощался с охранником и направился к машине.

Вставив ключ в замок, Дима выпрямился и оглянулся по сторонам. Ему вдруг показалось, что на него кто-то смотрит — пристально, не мигая.

Разорвав облака, выглянул яркий луч, и где-то далеко, за дворами, на крыше вспыхнул огонек. Солнечный зайчик.

Какие проводки замкнулись в чугунно гудящей голове, какая сила заставила его мгновенно пригнуться, спрятаться за машину?

Что-то чиркнуло по столбу — прямо за тем местом, где только что была его голова. И тут же снова, по крылу «форда».

«Бензобак!» — молнией промелькнуло в голове.

Инстинктивно схватив упавший дипломат и прикрывая им лицо, Дима зигзагом бросился к крыльцу, где замер оторопевший Влад. Там была «мертвая зона», и пули уже не могли его достать. За спиною грохнуло, горячая волна сбила с ног. Дима ударился головой о ступеньку и потерял сознание.

Первым, кого он увидел, открыв глаза, был Костя Малинин.

— Мать твою, Димка, опять ты вляпался! — хмуро констатировал он.

С трудом приподняв голову, Дима обнаружил себя на диване в своем кабинете. Голова болела и кружилась, сильно тошнило. В дверях стояла испуганная Леночка, рядом с диваном собирал сумку пожилой мужчина в белом халате.

— А ну лежите спокойно, — грозно приказал он. — Девушка, быстренько скажите водителю, чтобы носилки нес.

— Зачем носилки? — спросил Дима. — Вы меня что, в больницу хотите?

— А вы хотите сразу в морг? У вас сотрясение мозга, рука поранена.

Только тут Дима сообразил, что пиджака на нем нет, а вместо рукава рубашки от локтя до плеча белеет повязка. Но боли он не чувствовал.

— Я вам укол сделал, — сказал врач. — А там уже обработают и зашьют.

— Я с ним поеду, — подошел Костя.

— Вы родственник?

— Старший лейтенант Малинин, уголовный розыск.

— Да пожалуйста, — кивнул врач. — Заодно и погрузить поможете.

— А в какую больницу? — поинтересовался Гриша.

— На Гастелло.

— А там есть?..

— Если вы имеет в виду буржуйские палаты, то есть. Звоните в приемное, а еще лучше поезжайте прямо сейчас. Пока его штопать будут, все оформите и оплатите.

Диму осторожно переложили на носилки. Костя взялся за один конец, молодой водитель «скорой» — за другой.

Вот точно так же, оглохшего и ослепшего, под щебетание невидимых птиц его несли по едва начавшему зеленеть чеченскому лесу, а невидимое солнце ласково гладило по щеке. А еще раньше — выносили из заброшенного дома в Озерках, где брали вооруженного бандита. Тогда лезвие прошло, чуть не задев сердце…

Останки «форда» уже потушили. Безобразный черный скелет дымился в луже воды. Витрина неподалеку оскалила стеклянные зубы, мелкой крошкой блестел асфальт. Черноусый сержант отгонял зевак от заградительной ленты. Муравьями копошились эксперты.

— Ну вот, теперь я совсем крутой, — оказавшись в брюхе «скорой», сказал Косте Дима. — И наконец куплю машину поновее.

Врач покосился неприязненно, но промолчал.

— Костя, ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил Дима.

— А ты? У меня-то есть что, но попозже. В буржуйской палате.

Ехали недолго. Дима дремал, вздрагивая, когда машина подпрыгивала на колдобинах или люках.

Потом была небольшая комната с кафельным полом и стенами, где ему зашили рану не левой руке и небольшую, но глубокую ссадину на лбу, там, где он приложился им о ступеньку.

Наконец пытки кончились. Его переодели в жуткую казенную пижаму из бурой байки, выдали заскорузлые тапки со стоптанными задниками и отвезли в довольно приличную маленькую палату. Второй ее обитатель, бритый наголо бугай в спортивных штанах с забинтованным до подмышек голым торсом, лежа на кровати, смотрел переносной телевизор и разговаривал по сотовому. Увидев бородатое чудище в больничной пижаме, он потерял дар речи.

— Ничего, Иваныч, потерпи пару часиков. Лена взяла ключи и поехала к тебе домой за шмотками. Сказала, что знает, где у тебя что лежит.

Гриша подмигнул со смыслом, и Дима, сжав челюсти, от чего голова немедленно взорвалась болью, пообещал себе при первом же удобном случае Леночку уволить.

— Эскулапы говорят, — продолжал Гриша, — что через недельку будешь как новенький.

Твою мать, выругался про себя Дима, они все ведут себя так, словно я сдуру под автобус попал. А в меня, между прочим, стреляли. И не кто-нибудь, а киллер!

В палату вошел Костя и шепнул что-то Грише. Тот быстренько попрощался с Димой и исчез.