Анатомия теургии

— В ремесле глупости! — не сдержалась Проклятая. — Каким же надо быть идиотом, чтобы заигрывать с такими материями! Харсова магия! Теперь я понимаю, — она покачала головой. — Мы всё пытались узнать, почему в Хельвеге за последние годы стало так много демонов. Вы хорошо знакомы с математикой? Наши книжники — пустоголовые болваны, но среди них иногда всё-таки встречаются самородки. Один из них смог показать, что происходящее здесь не выглядит естественным. Что-то о количестве скверны… ну, он рассчитал, что при таком числе демонов должно быть гораздо больше случаев заражения. Появления нахцерреров. Драугров. Ну и чужих растений, конечно, вроде той фиолетовой дряни, которую вы видели. Но их почти нет, а это значит, что порталы открываются ненадолго и тут же закрываются, впуская демонов, но не скверну. Понимаете?

— Аномальное поведение пространственных разломов, что указывает на их искусственность?

— Именно. Он же и высказал мысль, что демонист научился открывать разломы сам. Как в небо глядел, книжная голова. Когда встречусь с магистром… а, неважно. Дело в другом. Вы когда-нибудь слышали об орде в триста лакертов?

— Нет, — признал Магнус. — В глубинах Феззе-Кавир встречаются такие отряды, но редко, и это не лакерты. В северных землях такого не случалось, насколько я знаю.

— Демоны собираются в группы, но для этого надо, чтобы их оказалось много в одном месте. То есть где-то рядом открылся пространственный разлом, впустивший этих тварей, и разлом широкий. Я успела немного расспросить рейдеров — они сказали, что нашли деревню уже мёртвой. Лакерты уничтожили её жителей, и не успели уйти далеко. Триста голов, мэтр. Они не ждали ничего подобного. Будь их меньше, мы бы устояли.

— Но Фируз мёртв, — задумчиво проговорил Магнус.

— Значит, ваша бывшая ученица…

— Нет. В ней я уверен.

— Положусь на ваше слово, но лучше бы виноватой оказалась она. Потому что если вы правы, и эта девушка не занимается созданием разломов, дела наши выглядят откровенно дерьмово. Мне нужно как можно быстрее попасть в Обитель.

— Отправите туда письмо почтой Меаччи, этого хватит. Гораздо важнее убедить Гарольда Торкельсона повременить с войной.

— Да уж, — кисло протянула Ситилла. — Я и без того собиралась это сделать, но мейстер Винтерсон говорил, Чёрный король не послушает. У меня нет причин не верить ему.

— Гарольд и сейчас вряд ли прислушается, но попытаться мы должны. Если война начнётся сейчас и мы правы насчёт разломов, может случиться катастрофа, которая закончится новым Исходом.

— И следующие поколения будут ругаться именем Фируза… знаете, октафиденты рассказывают, что мой народ был проклят из-за гордыни. Вроде бы Харс захотел сравниться с Творцом и создать разумных существ, за что и был покаран. Уж не знаю, с кем он там хотел сравниться, но наши легенды говорят так: Харс искал знаний и коснулся того, чего касаться было нельзя. Проклятые не были тогда единым народом, но выпущенные Харсом силы изменили нас и уничтожили различия. А теперь, глядя на вас и зная то, что знаю теперь, я начинаю понимать, что именно произошло и что сделал Харс.

— Осталось не допустить этого впредь.

— Любой, кто коснётся запретного знания, должен быть уничтожен. И никакого Права Искупления.

— Искупления?

— Палач может предложить подсудимому службу в Ордене, если считает, что он может принести пользу. Верно и обратное: подсудимый тоже может попросить возможность искупить вину. Он пойдёт в отряды смертников, будет подставлять себя под удар, чтобы жили другие, и этим закроет свой долг. Я редко соглашаюсь на такое. По мне, так лучше казнить: от мёртвого проблем уж точно не будет. Но я решаю не всегда.

— Что ж, надеюсь, моей ученице не доведётся испытать на себе ваше правосудие.

— Это зависит от неё. Ладно, мэтр, — вздохнула Проклятая. — Хватит на сегодня тревожных пророчеств, и без того тошно. Как насчёт лечь спать?

— Нам придётся укрываться одним одеялом.

— Если вас это не смущает, то меня тем более.

Спорить тут было не с чем, так что Магнус расстелил одеяло на хвойной подстилке и достал второе. Ситилла сбросила камзол.

— С некромантом я ещё не спала, — сказала она, ложась.

— Вряд ли этот сон будет чем-то отличаться от сна с обычным человеком, — усмехнулся Магнус, следуя её примеру.

Он обнял Проклятую, тесно прижав к себе, и закрыл глаза.

Глава 8

Магнус не встретился с Гитой.

Как оказалось, они не добрались до тракта совсем немного, а там и до города было недалеко. Ситилла сказала, что он зовётся Эртас, но колдуна мало интересовало название. Куда больше он хотел узнать местонахождение ближайшего трактира, с которого и начал расспрашивать о норне — одинокая женщина, верхом, в мужской одежде наверняка привлекла бы внимание. К тому же Гита была не такова, чтобы скрываться.