Анатомия убийства. Гибель Джона Кеннеди. Тайны расследования

Тогда, в начале пути, Рэнкин казался Гриффину человеком кристально честным, трудолюбивым, но лишенным задатков лидера. Он был «тихий, скромный, почти робкий» и ясно давал понять, что намерен беспрекословно подчиняться приказам Уоррена. Оба его зама, однако, робостью отнюдь не страдали. Редлик держался несколько высокомерно и вечно норовил покомандовать штатными юристами, хотя большинство из них были всего на несколько лет его моложе. К тому же он не скрывал своей левой политической ориентации. Вскоре после убийства Кеннеди, в декабре 1963-го, его имя появилось в журнале Nation под заметкой, призывавшей Соединенные Штаты инициировать дипломатические переговоры с Кастро и положить конец вражде.

Гриффин понимал, что Редлик разделяет его скептическое отношение к Гуверу лично и ФБР в целом. Редлик сам сказал ему, что беспокоится, как бы Бюро не сделало чересчур поспешных выводов только из-за того, что Освальд трубил о своей приверженности марксизму. «Он видел ФБР в политическом свете, – говорил Гриффин. – считал Бюро консервативной конторой, жаждущей повесить преступление на сторонника иных политических взглядов»¹¹.

Подбирая юристов в комиссию, Уилленс неизменно отдавал предпочтение выпускникам элитных университетов, и то не всех, так что в итоге их рабочие совещания смахивали на ностальгические вечеринки «Лиги плюща». Между собой они шутили, что если умудрятся запороть расследование, их преподавателям права в Йеле и Гарварде придется держать ответ. Гриффин и трое других питомцев Йеля уравновешивались таким же числом выпускников Гарварда, а в течение следующих месяцев «гарвардская сборная» в комиссии еще не раз пополнялась. Из Гарварда вышли: Слосон и Коулмен; 34-летний вашингтонец Сэмюэл Стерн, в прошлом помощник председателя Верховного суда Уоррена, ныне сотрудник юридической фирмы Wilmer, Cutler Pickering; а также Мелвин Эйзенберг, окончивший Школу права в 1959 году с лучшими результатами на курсе и работающий в крупной нью-йоркской юридической компании Kaye Scholer.

Стерн единолично отвечал за шестой участок расследования. Ему надлежало проанализировать работу Секретной службы и ее действия в Далласе, а заодно изучить историю вопроса: как организовывалась охрана президентов США за все время существования государства. Стерн единственный из молодых юристов остался без старшего напарника. Уоррен и Рэнкин сочли, что для данной задачи одного человека хватит, тем более что председатель Верховного суда не сомневался в компетентности Стерна.

Эйзенберг поступил в Kaye Scholer совсем недавно и сознавал, что даже временное отсутствие может свести на нет перспективу когда-либо стать партнером. И тем не менее предложение присоединиться к комиссии он принял без колебаний. «Я вот так же со своей женой познакомился, – вспоминал он. – Едва ее увидел, сразу понял, что хочу на ней жениться». Кроме того, будни крупной юридической компании уже успели его разочаровать – какой контраст с былыми академическими успехами! «В Гарварде и в реферативном журнале ты чувствуешь себя центром вселенной, а потом вдруг раз – и строчишь служебные записки для едва знакомых старших юристов». Он и так уже подумывал о том, чтобы бросить правовое поприще и посвятить себя преподаванию английского языка¹².

Эйзенберга назначили заместителем Редлика, который без помощника просто задохнулся бы под бумажной лавиной – ведь он добровольно вызвался прочитывать все без исключения документы, поступающие в комиссию, и затем распределять их между сотрудниками. Первое серьезное задание Эйзенберга было таково: как следует вникнуть в криминалистику (отпечатки пальцев, баллистические и фоноскопические экспертизы, показания очевидцев), чтобы определять, каким уликам комиссия должна уделять особое внимание, а какие можно сбрасывать со счетов. Поскольку опыта работы в правоохранительных органах у него не было, Эйзенберг обратился к книгам. Библиотека Конгресса находилась всего в двух кварталах от офиса, так что он заказал там подборку самых авторитетных трудов по криминологии.