Анатомия зла

- Очень приятно, мисс Клара, – пробормотал Джимми, робея. – Добро пожаловать. Не желаете отдохнуть, умыться с дороги? Надеюсь, отобедаете с нами?

- Нет, приятель. Мы совсем ненадолго, – оборвал его Гроссе. – Мисс Клара желает только одного – познакомиться с твоим подопечным.

- Мальчик скоро сам появится... Может молочка? – продолжал он докучать гостеприимством. – Все-таки с дороги.

Клару мучила жажда, и боясь, что Гроссе снова ответит за нее отказом, она поспешила согласиться.

- Я мигом, мисс! – Джимми бросился в дом.

Клара с любопытством огляделась по сторонам. Просторный, ухоженный сад. Ветви фруктовых деревьев прогибаются от плодов. Вдоль каменной изгороди, будто вышколенные бессменные стражники, плечом к плечу выстроились кипарисы. В глубине дом – большой, старомодный, явно давно нуждающийся в ремонте.

- Вот, пожалуйста, мисс! – Перед ней снова стоял запыхавшийся Джимми с подносом в руках. На подносе керамическая крынка и такие же две кружки. – Молочко козье, – предупредил он.

- Какая разница, – улыбнулась ему Клара.

- У козьего специфический привкус, не всякому понравится. Но, говорят, оно полезнее коровьего, – сказал Гроссе, наливая молоко в кружки.

- Потрясающе вкусно, – похвалила Клара, залпом осушив свою кружку. – И никакого привкуса я не почувствовала. Спасибо, Джимми.

- На здоровье, мисс. Может еще? – Он поставил наконец поднос на деревянный садовый стол.

- Нет, благодарю. Достаточно.

Огрубевшее лицо опекуна на миг осветилось не то умильной, не то заискивающей улыбкой, но глаза продолжали тревожно всматриваться в лица обоих. А правая рука, не доверяя материи, прикрывала грудь.

- Займись своими делами, приятель. А мы пройдем к бассейну, – бросил ему через плечо Гроссе, увлекая Клару вглубь сада.

Заметив в кустах собаку, он подозвал ее, хлопнув себя ладонью по бедру:

- Тим, ко мне! – И когда убогое существо подползло к его ногам, сказал: – Приглядись к нему повнимательнее. Ничего не замечаешь?

- Неужели..?

- Ага. Пинчер с головой терьера. Один из выпускников моего Вивария. Живет, двигается и даже растет.

- Потрясающе, Эрих! – непроизвольно вырвалось у Клары.

- Потрясающе, говоришь? – Он ехидно прищурился. – Почему же, когда я показывал тебе аналогичные комбинации с человеческими головами, ты захлебывалась от негодования? А ведь кто-то должен был отважиться на такое. Всегда может возникнуть ситуация, когда понадобится заменить пациенту не только почку или сердце, но и голову.

Клара промолчала.

Они вышли на открытую площадку с бассейном как раз в тот момент, когда стройная юношеская фигура, отделившись от невысокого трамплина у дальнего бортика, стрелой скользнула под воду. Прошла долгая минута, а может и больше, прежде чем голова его показалась у самых их ног.

- Гро! – окликнул юношу Гроссе – таким же властным, хозяйским тоном, каким только что подзывал к себе собаку-гибрида.

Голова над взбаламученной водой замерла, повернулась на зов. Юноша поспешно выбрался из воды, шагнул в сторону Учителя и только тогда заметил, что тот не один.

При виде женщины Гроэр резко остановился. Так дикий олень под дулом охотника хочет умчаться прочь, укрыться в спасительных зарослях, да не слушаются ноги. Он был строен и наг, как библейский Адам. Капельки воды искрились на его загорелом сильном теле, струйками сбегали с длинных, налипших на лицо и шею волос. Тряхнув по-звериному головой, он откинул назад мокрые волосы, обдав Клару веером брызг.

Увидев его лицо – с крупным тяжеловатым подбородком и высокими, обтянутыми упругой кожей скулами, его холодные желто-серые глаза, сверкавшие кристаллами льда, Клара лишилась дара речи. Этот юноша излучал ту самую таинственную энергию, что когда-то, в далеком прошлом превратила ее в рабу собственных страстей. Гроэр, в свою очередь, забыв о присутствии Учителя, неотрывно и жадно смотрел на Клару.

Гроссе, внимательно наблюдавший за обоими, с удивлением и тревогой обнаружил что эта встреча произвела на Клару даже гораздо более сильное впечатление, чем на Гроэра. Губы ее дрожали, глаза расширились. Слабо вскрикнув, она взмахнула рукой, будто желая избавиться от наваждения.

- Я ведь кажется просил тебя: без эмоций, – гневно прошипел Гроссе.

Она его не услышала. Она вся была во власти пристально и дико смотревших на нее до боли знакомых глаз. Звон, возникший в ушах, настойчиво нарастал. Все качалось и ускользало, расплываясь туманом.

Этого не может... не должно быть, – беззвучно шептали ее губы.

Чувствуя, что теряет сознание, она ухватилась за руку Гроссе, клещами вцепилась в нее.

- Приведи себя в порядок и возвращайся, – приказал Гроссе юноше, морщась от боли и с трудом отрывая от себя сведенные судорогой пальцы Клары.

Гроэр нехотя повиновался. Он шел к дому, как лунатик, то и дело оглядываясь.

Поджав губы, Гроссе испепелял Клару взглядом. Ее бледность, весь ее вид вызывали в нем одно лишь раздражение.

- Извини... Пожалуйста, извини. Это сейчас пройдет. Обещаю тебе.

Он усадил ее на пластмассовое пляжное кресло. Сел рядом. На его лице было написано нетерпение, тревога, недовольство.