Анчар Крой. Огнеходец (СИ)

— Не начинай по новой, Анчар. Я знаю, о чём ты меня спросишь. И нет, я, чёрт возьми, не знаю, почему так происходит. Она не заслужила этого, как никто другой. Она была цветочком. Кадри не заслужил. И остальные. Но так происходит. Делаешь всё правильно, стараешься как лучше, веришь в чистоту этого уёбищно-блядского мира — и огребаешь по полной. Я не предлагаю забыть всё это, Анчар. И всё же так всегда: что-то кончается, что-то начинается. Ты молодой, ты справишься. Ради всех ребят. Делай что знаешь, но вовремя остановись. Иначе ты к херам сопьёшься и сгоришь.

— А ты не сопьёшься?

— Нет. — Шам пронзительно посмотрел ему в глаза. — Всегда нужно двигаться дальше. Однажды мы отомстим за них, даю тебе слово. Так что вбей себе в башку, что я буду тебя ждать. Они бы не хотели, чтобы мы…

— Их нет, Шам. А я есть. Это мне теперь страдать. И только я буду решать, каким образом мне этим заниматься.

Пока лифт поднимал их с Бойлом на семьдесят седьмой этаж, Анчар предвкушал, как швырнёт на диван пальто, как наберёт в стакан виски со льдом и ненадолго выбросит все мысли из головы. Плану помешали трое студентов, ожидающие детектива в холле. Или не помешали?

— Что у вас? — бросил он им, не останавливаясь.

— Детектив Крой, у нас… важное. Очень важное. Насчёт Лары Нэвё.

— За мной.

Кристина перед уходом не убралась. Бутылка вчерашнего виски так и валялась на ковре. И ладно бы, если дело только в ней. По сторонам от стола валялись многие другие вещи, что вчера были экстренно сброшены со стола. На самом столе остался лишь лифчик, который Кристина по какой-то причине не надела. Может, в порыве страсти он сломал застёжку?

— Прошу прощения за творческий беспорядок, — сказал он ребятам, дополняя этот бардак брошенным на диван пальто. — Берите стулья. — Он указал на парочку стульев, дремлющих в углу комнаты. — Говорите.

Анчар включил кофемашину, сам сел за своё кресло. Затем сгрёб со стола лифчик и убрал его в один из ящичков.

— В общем… — начал один и его тут же перебил второй:

— Нам пришло письмо от Лары.

— Сегодня ночью, — добавил третий.

— Что за письмо?

— Бумажное. Мы… дело в том, что раньше мы часто играли с ней в настолки. В одной из них периодически приходилось делать записи на бумаге.

— И вот нас испугало, — поддержал его второй, — что почерк действительно её.

— Вот оно, — сказал третий, протягивая конверт.

— Как доставили его вам?

— Почтовым дроном.

Анчар принял в руки конверт, достал из ящика стола черные резиновые перчатки, и развернул письмо.

Анрдэ, Феликсу и Румянцу.

Ребята, этот текст я пишу исключительно вам и никому другому. У меня всё хорошо, просто замечательно. Не верьте тому, что пишут журналисты и раздувают продажные мусора. Я жива, здорова, в тепле. Всё не то, чем кажется. Я не смогу вам это объяснить, вы просто не поймёте, да оно вам и не нужно. Где я живу, тоже не скажу, иначе вы непременно захотите меня найти.

Если честно, я уже скучаю. Особенно по нашим вечерам. Но вы наверняка помните, что я давно стремилась в другую жизнь. Этот мир нужно менять. Надеюсь, однажды и вы присоединитесь ко мне, когда придёт время. Так что вы за меня не переживайте. Не показывайте это письмо никому, сожгите его, так нужно. Оторвитесь там за меня, весёлых вам партий и побольше дикой магии. Всех целую.

Лара.

— Вы на сто процентов уверены, что это её почерк? — нахмурился Анчар, складывая бумагу обратно в конверт.

— Абсолютно!