Андер (СИ)

В той жизни было не привыкать в кратчайшие сроки усваивать огромные пласты информации, но даже для меня — сейчас это было слишком, тем более было неизвестно, сколько у меня на это осталось времени. Понимал только то, что его катастрофически мало.

Самой главным достижением этих дней, стало то, что я, кажется, смог разглядеть свой магический источник. Почему «кажется»? Да потому, что я до сих пор был склонен списывать всё на своё разыгравшееся воображение.

От визита мага я пока был вынужден отказаться, и мне пришлось тиранить Константина, который от перспективы объяснять магические азы открещивался как мог, что вызывало у меня недоумение и закономерные подозрения.

Позже я понял, почему он был против.

Магическое воспитание аристократов, если его можно так назвать, всегда основывалось на внутренних техниках Рода, к которому принадлежит обучаемый. Понятно, что на начальных этапах существовали общепринятые упражнения, направленные на развитие и укрепление магического источника и сопутствующих каналов, но потом за одарённого принимались родовые наставники, которых, как вы понимаете, в моей прямой видимости не наблюдалось. Именно они формировали обучающий процесс так, как было принято в отдельно взятом семействе.

Каждый Род обладал собственными родовыми техниками.

Когда Арнье путано объяснял способ, с помощью которого можно почувствовать сосредоточие магической силы в себе, я чувствовал себя идиотом, по меньшей мере.

Скажите, ну как можно всерьёз воспринимать фразу: «Загляни внутрь магическим зрением?», когда само определение «магическое зрение» для меня было просто набором звуков. К тому же, чтобы воспользоваться этим самым магическим зрением, нужно для начала почувствовать источник, из которого и поступает энергия, подпитываемая магическое зрение.

Замкнутый круг какой-то.

Я пытался медитировать, вспоминая всю то эзотерическую ересь, которую довелось в своё время прочесть на Земле, старался расфокусировать взгляд, чуть не заработав себе косоглазие, прислушивался к своему организму, вспоминал информацию о чакрах и прочих внутренних меридианах, биссектрисах и хордах…

Без толку.

Проклятое магическое зрение не желало активироваться. Когда, как мне казалось, что-то начинало получаться, мой организм реагировал весьма сурово, награждая очередной порцией кратковременной головной боли.

— Проклятье, — не сдержался я, после очередной попытки. — Неужели так будет происходить каждый раз? — помассировав виски, я с облегчением отметил, что боль медленно отступает.

— Это нормальный процесс, — возразил спокойно Константин, который по моей просьбе всегда присутствовал на подобных занятиях. Хоть он и убеждал меня, что на данном этапе я не смогу себе никак навредить, но мне так было спокойнее.

Отложив на стол газету, Арнье поднялся с кресла.

— Представь себе, что ты занимаешься физическими упражнениями. Не имея ни навыка, ни тренированных мышц, ты толком не сможешь ни подтянуться, ни отжаться от пола, ни пробежать определённую дистанцию. С магией, примерно, такая же ситуация. Чем больше тренируешься, тем быстрее прогрессируешь. И головная боль — это нормальное явление на первых порах. Радуйся, что ты не теряешь сознание после каждой попытки манипуляции энергией. Считай, что это магическая крепатура.

— И такое бывает?

— Бывает всякое, — уклончиво ответил Константин. — Так что твой случай не единичный, уж поверь.

И я тренировался, скрупулёзно выполняя все указания моего временного учителя.

Нашей беседы слышать никто не мог, за исключением разве что двух служанок, которые периодически появлялись у меня под дверью. Не иначе, распоряжение Георга, на случай, если мне что-то понадобится.

Решение мне снова невольно подсказал Константин, предположив, что для того, чтобы войти в это состояние, мне нужно максимально воссоздать ощущения, которые я испытывал в тот момент, когда случился выплеск сырой магической силы, отправивший на тот свет старого барона.

Что же я ощущал?

Боль.

И запах.

Удушливая смесь ментола и корицы. Именно это мне врезалось в память больше всего.

Ещё ненависть, презрение к барону и лютое чувство злобы, направленной на него. Злобы за то, что я не могу адекватно среагировать на его волшбу, не могу ответить тем же. Злобы за то, что меня забросило в это хлипкое детское тело, которое можно соплёй перешибить. И пока я смогу привести его в относительную норму, пройдёт немало времени.

Злобы на то, что не могу наказать барона за всё то, что он сделал со своей семьёй. Ну не должны подобные ублюдки существовать, причём неважно, что это за мир и по каким законам живёт.

Мои чувства настолько тесно переплетались с эмоциями Андера, что в подобные моменты я переставал отделять их от своих, что мне категорически не нравилось. Эдак сам не заметишь, когда подростковые гормоны вмешаются в мои, обычно, взвешенные решения, в результате чего я сотворю что-то экстраординарное, о чём придётся крепко пожалеть.