Андерсен-Кафе

Сначала Андерсен не обратил никакого внимания на эту картину: слишком сильна была боль в его разбитом сердце. Услышав, что Дельфирия покидает его ради какого-то кота-пижона, он на минуту лишился дара речи. От огорчения он не смог смотреть в лживое лицо Дельфирии, отвел от коварной лгуньи глаза и машинально уставился на картину «Фаршированные баклажаны». Картина известного живописца была, конечно, выше всех похвал, однако Андерсен не замечал бесспорных достоинств шедевра: глаза его застилали слёзы, разум туманился и… так далее.

Прошла унылая, однообразная зима, за нею — такая же весна… Андерсен был по-прежнему безутешен. В его душе произошла одна перемена: с того самого дня, как Дельфирия разбила его сердце, бедняга не может без слёз смотреть на шедевр мировой живописи под названием «Фаршированные баклажаны». Более того: он отныне не выносит вида и настоящих баклажанов — ни сырых, ни фаршированных. И… так далее.

Дочитав рассказ, я с интересом посмотрела на Зою и подумала: «Как всё-таки хорошо, что не я, а жена рыбного магната Муза будет оценивать все эти произведения!..»

— Понравилось? — без тени волнения спросила Зоя.

— Да, — сказала я, опустив глаза.

Я уже давно поняла, что бороться с фантазиями почётных членов клуба «Романтика» — дело безнадёжное, а раз так, нужно смириться и научиться принимать всё как есть. Ведь если не принять всё как есть, то вообще ничего не будет: ни творческого конкурса, ни других подобных мероприятий. Эти люди могут увлечённо писать лишь о том, что их лично волнует, трогает или утешает. Хотя в истории про Андерсена, коварную Дельфирию и «Фаршированные баклажаны» я ничего особенно утешительного не обнаружила…

Но так или иначе, «Фаршированные баклажаны» были ничем не хуже того, что успели насочинять остальные Романтики. «Была — не была! Баклажаны, так баклажаны!» — решила я.

— Мы этот рассказ вместе с Катериной написали, — сказала Зоя.

— Вот как? — удивилась я. — Вместе?

— Да. Точнее, у Катерины появилась идея написать что-нибудь, связанное с картинами, а я и вспомнила про один такой холст, — о нём и написала.

— Зоя, а про разочарование, про холодное сердце неверной Дельфирии? — это ваша идея или Катерины?

— Про разочарование — моя, — вздохнув, ответила Зоя.

— Понятно… — кивнула я. Наверное, Катерина решила уклониться от участия в конкурсе, а добрая Зоя охотно записала свою подругу в соавторы. Впрочем, для меня это было не так уж важно. Всё равно нужно будет показать этот рассказ отсутствующей сейчас Катерине и выяснить, точно ли она нуждается в таком соавторстве.

Зоя грустно вздохнула и нервным движением поправила съехавшие на сторону яркие бусы.

— Значит, вы и в самом деле видели картину с таким странным названием — «Фаршированные баклажаны»? И что же — она вас впечатлила? — спросила я.

— Ещё бы! — удивлённо откликнулась Зоя. — А разве вас, Люба, эта картина не впечатляет?

— Меня? — удивлённо переспросила я. Вот не предполагала, что такая картина и в самом деле существует! Я была уверена, что Зоя сама придумала шедевр с таким дурацким названием, но теперь, смотря в ясные глаза гостьи, мне стало стыдно за своё невежество.

— Неужели вы совсем не помните эту картину?! — воскликнула поражённая до глубины души Зоя. — Хотя… почему, собственно, вы должны её помнить?.. К тому же картина находится во Франции, в Лувре…

Моя гостья на глазах опечалилась, поникла и теперь напоминала мне грустного-прегрустного ослика Иа из мультфильма о Винни-Пухе, в тот самый момент, когда ослику подарили верёвочку с лопнувшим шариком.

— А вы, Зоя, почему эту картину так хорошо запомнили? — спросила я.

— Видите ли, Люба, я когда-то была замужем за французом. Мы прожили вместе пять лет, а потом он… в общем… мы расстались.

Я от души пожалела о том, что начала расспрашивать её про злосчастную картину.

— Мой Франсуа обожал живопись и особенно натюрморты, — теребя свои жёлтые бусы, продолжила Зоя. — Ну и вот… мы с ним часто ходили в Лувр. Он всегда очень интересно рассказывал о картинах, а эта — «Фаршированные баклажаны», пожалуй, была одна из его самых любимых.

— Он был художником, ваш Франсуа?

— Нет, бухгалтером.

Я пожала плечами и подумала: «Запутанная история!» Возможно, в моём взгляде проскользнула тень сомнения.

— Вы мне не верите? — печально спросила Зоя.

— Верю! — возразила я. — Спасибо за рассказ про… фаршированные баклажаны. Я обязательно отдам его нашему спонсору Музе Андреевне. Думаю, он её тоже заинтересует.

— Хорошо бы этот рассказ Катерине показать! Она же его ещё не видела, — неожиданно забеспокоилась Зоя.

— Об этом можете не беспокоиться! — заверила я. — В ближайшее время я созвонюсь с Катериной и покажу ей это… произведение. Хорошо?

— Да, пожалуйста! — обрадовалась Зоя. — А то мне сейчас ни минутки не выкроить!.. Можно, конечно, переслать рассказ по электронной почте, но мне кажется, что это снизит эффект.