Андерсенам - Ура!

Это лишь один из многочисленных эпизодов, подвергших терпение и сговорчивость правления тяжким испытаниям. Беглое знакомство с протоколом заседаний Правления «Кредита — дебета» (так в просторечии называли этот кооператив, поскольку большинство его членов были служащие Норвежского центрального банка) показывает: вопрос о семье Андерсенов в первые пять лет существования кооператива стоял на повестке дня восемнадцать раз. Правление обращалось к целому ряду районных инстанций, но совершенно безрезультатно. Привлекли даже общество защиты животных. В его заключении говорилось, что животные у Андерсенов чувствуют себя прекрасно и причин для административного вмешательства нет. Казалось, положение складывается абсолютно безвыходное.

Кооператив был зарегистрирован как частная организация пайщиков, и экспроприировать участок Андерсенов было нельзя. Правда, участок пытались просто купить, но это тоже не получилось: продавать его Андерсен и не думал, хотя взамен предлагали отличный стандартный дом.

— Едва ли в нем нам будет уютно, — вот единственное, что ответил Андерсен на это предложение.

Тогда Хермансен придумал новый ход: предложил архитектору разработать план полной модернизации участка Андерсенов — их дома и сада, — добился согласия правления на банковскую гарантию строительных расходов. Это был смелый план, суливший Андерсенам немалые выгоды. Возрастала стоимость дома. Андерсена безвозмездно подключали к кооперативному водопроводу и канализации (а пока семья пользовалась колодцем, и уборная была во дворе), он становился членом кооператива — с правом голоса и участия в общих собраниях. Разумеется, из этого следовало, что он будет обязан выполнять все правила и предписания, принятые кооперативом.

Эта идея поначалу вызывала серьезные возражения у членов правления, но Хермансену все-таки удалось добиться своего. Он утверждал, что интеграция и тесное сотрудничество — единственный путь, позволяющий держать Андерсенов в узде.

Правление пригласило Андерсена и его жену на свое заседание, которое проводил юрист кооператива. Хермансен лично попросил архитектора сделать эскизы покрасивее, с цветными рисунками будущего фасада и участка. Кроме того, подали шерри и печенье.

И Андерсен, и его жена были в восторге от эскизов, о чем и заявили во всеуслышание. Но, когда Хермансен доложил о планах переустройства, закончив сообщением о банковской гарантии, Андерсен сразу же отказался, заявив, что у него нет денег.

— У меня жена и трое ребят, — сказал он, виновато улыбаясь, — и как знать, вдруг у меня скоро появится еще один!

Ничуть не помогли и заверения в том, что он ничем не рискует, поскольку гарантом выступает правление.

— Да, но тогда у меня будут долги, правда?

— Разумеется, долги у вас будут, — сказал один из членов правления. — Но ведь у нас у всех долги. Все дома построены в рассрочку.

— Нет уж, я бы хотел без долгов обойтись и жить так, как живу. Ты ведь согласна, Хильдур?

Хермансен, который сам работал в банке, попытался ему объяснить, что долгов бояться нечего. Наоборот. При экстенсивной экономике долги — это необходимость, более того — предпосылка здорового экономического развития. Если бы все вот так противились долгам, пришлось бы остановить производство и во всей экономике наступил бы застой. Он добавил, что, разумеется, понимает и уважает экономические принципы Андерсена.

Однако оказалось, что отказ Андерсена объясняется вовсе не принципиальными соображениями.

— Вот послушайте. Если Хильдур и я залезем в долги, для того чтобы разукрасить дом и сад так, как вы хотите, то мне придется работать гораздо больше, чем теперь. А мне это ни к чему. Ты ведь согласна со мной, Хильдур?

— Конечно, Карл-Альфред, — сказала фру Андерсен.

— Любое повышение жизненного уровня требует, разумеется, соответствующего роста производства, то есть увеличения производительности труда, — согласился Хермансен.

— Но я-то не на производстве работаю, а в фирме по сносу — мы сносим старые дома.

— Не вижу никакой разницы, — пожал плечами Хермансен. — Это очень нужная и уважаемая профессия, и работа у вас постоянная, не так ли?

— Так. Но дело в том, что у нас бывает иногда много работы, а иногда мало — и можно домой уйти. А ес

ли у нас будут долги, вычеты, выплаты и прочая чертовщина, то мне придется попотеть. Может быть, даже сверхурочно.

— Хорошо, что Карл Альфред иногда может освободиться от работы и побыть дома со мной и детьми, — сказала фру Андерсен с виноватой улыбкой. — Но, по-моему, рисунки очень красивые.

— Да вы понимаете, что они стоили кооперативу две тысячи крон? А теперь, оказывается, никому не нужны, — вздохнул херр Коршму, кассир кооператива. В банке он тоже работал кассиром.

— Вот беда-то, — огорчилась фру Андерсен. — Будь у нас деньги, мы бы купили эти картинки и повесили на стену. Смотрели бы на них и представляли, как бы мы могли жить.