Анди. Сердце пустыни (СИ)

Одно лишь брошенное слово:

— Самум, — заставило наемника выругаться и подняться с места.

До Ирлана дошло спустя пару секунд, и он бросился собирать вещи. Если песчаная буря застанет их здесь…

— Вот почему я не люблю просить богов о помощи, — бормотал наемник, передавая Ирлану поклажу, — помогут, так помогут. Потом не будешь знать, куда от этой помощи деваться.

Недовольные побудкой животные поднимались неохотно. Дерхов устроили в корзинах, приторочив их к бокам верблюдов. И только когда сонный караван был построен, Ирлан, держа в руках факел, спохватился:

— Жарклан где?

Анди смутилась. Мотнула головой:

— Заберем по пути.

Обвела насторожившихся мужчин насмешливым взглядом и добавила:

— Живой. Пока. Если до утра успеем в укрытие.

Жарк обнаружился неподалеку. Сначала Ирлану показалось, что впереди, на дороге, лежит большой камень, но подъехав поближе, он обнаружил сладко посапывающего слугу.

Окрик, тряска за плечо не помогли. Жарк не просыпался с упорством младенца.

— Ладно, я сам за ним присмотрю, — пришел на помощь Орикс.

Приподнял, придерживая за талию, с намерением закинуть на опустившегося на колени верблюда, но тут Жарк дернулся, заваливаясь на мужчину, и тот, не удержав равновесия, с ругательством приземлился спиной на камни, а сверху его придавил так и не проснувшийся Жарк. Завозился, чмокнул сладко, всхрапнул и вдруг, не открывая глаз, потянулся к Ориксу. Прошлепал рукой по груди, наткнулся на лицо, огладил потрясенного мужчину по щеке и промурлыкал:

— Я твой персик, дорогая.

Ирлан хрюкнул и торопливо закрыл ладонью рот, сдерживая рвущийся наружу хохот.

— Тьфу!

Охранника перекосило, и он поспешно спихнул с себя ношу. Вскочил, вытирая лицо краем платка.

— Что, к темным, с ним такое?

— Его страх мешал, я добавила кое-что в траву, — пояснила Анди, спешиваясь и подходя ближе. Перевернула Жарка, вгляделась в лицо, объявила:

— Это женщина. Большая. В белом фартуке.

Мужчины переглянулись. Орикс поморщился:

— Как можно было спутать? — возмущенно спросил сквозь зубы. — У меня же лицо колючее!

Он действительно не брился с момента выхода в пустыню, и на щеках была заметна щетина.

Анди в ответ пожала плечами. Вернулась на верблюда, подняла, и животное, меланхолично пожевывая, проплыло мимо расстроенного Орикса.

Тот сплюнул ей вслед:

— Как всегда, — пожаловался, — наворотят, а мужикам разбираться.

— Хочешь, я его к себе возьму? — великодушно предложил Ирлан, которого перестал душить смех.

Наемник вздохнул. Смерил взглядом Ирлана. Покачал головой.

— У меня опыта и силы побольше будет, не обижайтесь. Справлюсь сам. Если буянить начнет, — он посмотрел на храпящего под ногами Жарка особым взглядом. Моргнул. Пообещал сам себе: — Нормально все, не переживайте.

И караван двинулся дальше.

Жарку снился прекрасный сон. Он и женщина. Мягкая постель. Чистое белье. Запах сдобы. Пышные формы под рукой. Потянулся сладко, ощущая, как талию стиснула сильная рука. Да-а-а, ему никогда не нравились хлипкие барышни, которых ни ухватить, ни ущипнуть. То ли дело местная кухарка. Вот это женщина. И он, мурлыкнув, потерся щекой о мягкую грудь. Кожу царапнуло что-то жесткое, а сверху недовольно посоветовали перестать маяться дурью.

— Просыпался бы ты уже, персик, а то всю куртку слюнями залил, — с явным раздражением проговорил знакомый голос.

Жарк моргнул. Отстранился, вытер лицо рукавом. Протер глаза. Спросил с обидой, не мог не спросить:

— А где Фая?

Мимо проплывали раскрашенные причудливыми тенями стены каньона. Впереди качались еще факелы, и от их чада чесались глаза. Он снова на верблюде, только почему-то в обнимку с охранником. И едет куда-то в ночь.

Сон не хотел отпускать, маня сладкой истомой и безопасностью. От мысли о белых простынях — спал ведь как человек — Жарку стало горько. Еще и этот… рядом.

— Не дергайся, — процедил Орикс. Выругался, тоже пребывая не в лучшем настроении, и ответил: — Откуда я знаю? Твоя же Фая.

Жарк с тяжелым вздохом мысленно попрощался с белоснежными простынями. Заозирался, окончательно просыпаясь.

— Куда мы? — поинтересовался.

— Вперед.

Орикс на удивление был не разговорчив, но Жарка тянуло поделиться частичкой счастья из сна. Пробуждение на верблюде не смутило, внутри даже мелькнула надежда — пустыне так понравилась его кровь, что она открыла путь до источника. И был он, наверное, рядом, вот и не стали терять время, отправившись по темноте. Ночью опять же не так жарко.

— А почему мы с тобой? — нахмурился внезапно. — На одном верблюде? Ты что? Обнимал меня? — зашипел, пытаясь отодвинуться, но куда, когда пространство ограничено горбом и вторым наездником.

— Тише ты, — шикнул внезапно, к чему прислушиваясь, Орикс.

Жарк замер. Предчувствие опасности полоснуло по коже, холодом скатываясь в желудок и оттуда паникой расползаясь по нервам.

Слуга затаил дыхание, вбирая в себя окружающие звуки. Треск факелов. Шумное дыхание верблюдов. Скрип седла. Звук шагов каравана. А сзади, накатываясь, их настигал шепот, от звука которого у Жарка волосы встали дыбом.

— Эт-т-то что? — прошептал — от ужаса перехватило горло.