Анди. Сердце пустыни (СИ)

Туман расползался белым облаком по двору, копился в низинах, и убирающие двор слуги вырастали из него точно призраки. Они торопились к дому, неся в руках посуду, стулья, фонари. И спешили обратно. После уборки их ждала теплая постель, а его — Ирлан криво усмехнулся — бессонная ночь.

Гости спешно разъехались. Удивляться не стали — похищение дерхов успело стать обыденностью. Хозяевам принесли соболезнования и оставили разбираться со своими проблемами. Хотя… что там разбираться. Всем известно, кто стоит за питомником.

— Бедная девочка, — на крыльцо, кутаясь в шаль, вышла графиня. Постояла рядом, потом обняла со спины, и Ирлан ощутил, как защемило сердце, защипало в глазах, нахлынуло подзабытое с детства чувство, когда весь мир умещался в теплых руках.

— И ты у меня бедный, — материнская рука ласково взъерошила волосы, — вечно влюблялся в кого-то… неподходящего. То в дочку лесника, то в гимнастку из цирка, а последний раз вообще в табор сбежал. Цыганка тебя пленила.

— Мама! — возмущенно выдохнул Ирлан. И вроде уже взрослый мужик, научился решать свои и чужие проблемы, пылевую бурю пережил, с демонами бился, а чувствовал себя снова глупым и несуразным подростком.

— Да ладно, я же не ругаюсь, сама вон такая… — и мать тяжело вздохнула.

Ирлан повернулся, осторожно обнял за плечи, притягивая графиню к себе.

Какая она маленькая, — мелькнула удивленная мысль. Хотя она всегда была такой, это он вырос.

— Ты не виновата, — проговорил, вдыхая до боли знакомый аромат любимых духов матери, — и выбрала лучшего, просто ему не дали выбрать тебя.

За это он, наверное, никогда не простит отца. Мать давно простил, а вот отца… не смог, пусть тот и постарался устроить судьбу любимой женщины.

— Это правда, что говорят слуги? Мол, маг определил — Ночь беремена? — спросила внезапно Элистана.

Ирлан вздохнул — происшествие не удалось удержать в тайне. Надо будет проследить, чтобы слуги не болтали лишнего.

— Ты знаешь, твой дяди имеет обширные связи при дворе.

Ирлан знал. Впрочем, о значимости этих самых связей ведал даже Бобик на дворе — дядя обожал сыпать именами и титула, умалчивая подробности совместных дел. Ирлан и не вникал. Он с детства недолюбливал брата матери, услышав однажды, как тот бросил с презрением сестре: «Нарожала бастардов, чему радуешься, дура?».

Но мама привечала старшего брата, его семью, чванливую жену, пустую дочь и сына-балбеса, вздыхая: «Какая-никакая, а родня».

— Так вот, — мама поправила шаль, встала рядом, облокотившись на перила и вглядываясь в туманную темноту ночи, — он рассказывал, что в питомнике большие проблемы с рождением новых дерхов. Точнее, их нет. Детенышей. И винят в этом Гарванских. Говорят, император тайно пытается найти оставшихся наследников, чтобы исправить положение.

— И что, мама? — устало спросил Ирлан.

— Если Ночь и правда беремена, не означает ли это, что наш проводник сможет заменить Гарванских? Что у нее тот же талант?

— Даже если это так, — возразил Ирлан, — она моя невеста, точнее жена.

— Боюсь, мой мальчик, в таком случае тебе ее не отдадут, — со вздохом сказала графиня, — а ссориться с короной…

— Я разберусь, мама, — пообещал Ирлан, заработав неодобрительный взгляд матери.

Завтрак стыл, вместе с теплом блюд уходило и терпение императора. В конце концов, он первое лицо государства. У него полно дело. Министры, доклады, совещания –как же он устал от этих совещаний и бесконечных проблем. Править государством — это как ходить по тонкой доске над бездной. Вечный балансир между силами. И пусть власть императора незыблема как скала, но человеческая жизнь хрупка и конечна, а потому нигде не сказано, что императором должен быть именно Айсхат Первый и никто иной. За каждым его шагом наблюдает столько глаз, что невольно мечтаешь о повальной слепоте подданных и родственников. Родственников особенно.

— Леди Гарванская, — терпение все же лопнуло, а смотреть, как она воркует с дерхами стало невыносимо, — вы не составите мне компанию? Поверьте, холодный омлет отвратителен на вкус.

Перед ней целый император унижается, а она…

Встала, неспешно двинулась к столу и дерхи САМИ! убирались с ее пути, образуя коридор из разноцветных тел.

Села. Осмотрела выставленные блюда. Почесала за ухом черного дерха, пристроившего башку к ней на колени. Кто-то залег под стулом, остальные расположились вплотную. Айсхат почувствовал себя взятым дерхами в плен.

— Прошу, — вежливо улыбаться его приучили в любых обстоятельствах, даже если на ноги примостилась чья-то жирная задница.

Император осторожно вытащил ногу из-под зверя и… поставил сверху.

«Только попробуй укусить».

«Жить надоело?»

Обменялись они взглядами с рыжим дерхом.

— Вкусно, — восторженный возглас отвлек их от дуэли.

Айсхат сел поудобнее, используя спину зверя как подставку для ног. Отломал кусочек омлета, в который был завернут птичий паштет. Прожевал. Согласился — божественно. Вкус приятно оттеняла нотка кислинки, которую придавал блюду ягодный соус.

— Я передам повару вашу благодарность.

Светская беседа — всегда и везде, даже в таких, гм, обстоятельствах и с таким собеседником.