Андреевский крест

— Слышь, Андрюх, — даже как-то укоризненно покачал головой водила. — Тыж говорил клад поедем копать?! Карты готовы. Место нужное я нашел. Я и лопатки саперные в багажник кинул и пару канистр под бензин…

— Га-га, — словно огромный кот потянулся, хрустнув суставами Коленок. — Моремана тянет к обещанной яхте! Хотя базар о кладе, в натуре, был. Если по понятиям, так надо ехать!

Не то чтоб я был против. Очень даже — за. Ловил себя на мысли, что в какие-то мифологические сокровища совсем не верю. А вот чего-то этакого, тысячелетнего, реально древнего хотелось в руках подержать. Прикоснуться, блин, к Вечности. Черепок там какой, или стрелы наконечник — мне и того бы хватило.

А вот непрестанные тыканья в эти "понятия" — терпеть не могу. Хотя бы уже потому, что мы к блатным отношение имели параллельное и воровские законы исполнять обязаны не были. Да это и невозможно было. Не сотрудничать с властями? Это как? Покровитель нашего шефа занимал высокий пост в администрации области, а начальники с родного для большинства из нас района не гнушались участвовать в праздничных мероприятиях ОПГ. Ну и мзду получали ежемесячно в конвертике.

Не давать показания? Будто бы их кто-то у нас спрашивал. Ментовские командиры в саунах от поддатых братков такое слышали, что можно было сразу после парилки большую часть бойцов в кутузку сажать. И не важно — признал ты вину, или уперся рогом. Только, если следишь за языком, и не болтаешь лишнего, то приедут из столицы матерые волшебники-адвокаты, в голубом вертолете, блин, и популярно объяснят излишне ретивым легавым в чем именно состоит их ошибка.

Не иметь собственности и семьи? Ха-ха три раза. Вы виллу нашего шефа видели? С сыновьями его знакомы? И периодично садиться в места не столь отдаленные — это удел лохов. Деловые люди не сидят! Не брать оружие? Вы это краснополянинским скажите! Авось арсеналы свои добровольно в участок отнесут. А мы их на следующий же день…

Остальные "понятия" не лучше. Чтить родителей — если только. Так это и без подсказки от черной масти понятно. А остальное все — блажь и фантастика. Воровская романтика и сказки для развесившей уши сопливой шпаны из подворотен городских окраин. Только я тогда четверть века уже разменял. Считал себя опытным и мудрым, и шакальим песенкам не верил.

А вот Санька прибило. Его старший брат, Николай, служил морпехом на Балтике, ну и после в Питере и остался. Страна только-только выползала из Перестройки, армия еще что-то из себя представляла и салаг учили воевать на совесть. Потому Коля отлично умел сворачивать людям шеи, а трудиться на заводе совершенно не хотел. И даже не потому что не умел — и это тоже — но большей частью, потому что действующих на тот момент заводов в стране и оставалось с десяток.

Жить как-то надо. Кто-то может торговать и барышничать, кто-то нет. Вот и старший нашего Санька не смог. И встал тут перед ним в полный рост простой и понятный выбор — в менты пойти или в бандиты. На жалкую зарплату с официальным правом ношения оружия, или к лихим деньгам, казино и девочкам?

Ну фильмы о счастливой западной жизни мы все смотрели. Ждать пока в стране сам собой образуется развитой капитализм сил не было, так что выбор Николая был очевиден. И сразу в карманах зашелестели вечнозеленые бумажки. Тачки, клубы, сауны, кабаки. Питер, какая никакая, а столица. Деньги там другие. Больше там бабла. Коля наш с братиком изредка карманными делился, машины дарил, те что из моды вышли. А для нашей Сибири — это выглядело… Потрясающе это выглядело, что уж там. Завидовала братва нашему Саньку. Черной завистью завидовала. А чтоб парниша не зазнавался, нарекли Сашку Коленком. Мол, до Коли — старшего брата и уважаемого хулигана из Северной Столицы, не дотягивает. Младший Коля, короче…

Надо объяснять откуда у моего Санька появилось это увлечение воровскими понятиями? И так понятно? Ну и Слава Богу. В общем, поморщился я очередному упоминанию из обрасти мифологической юриспруденции, да и объявил, что на следующее утро назначаю выезд на юг. На Алтай.

Как выяснилось — зря. Конец мая не самое подходящее время для путешествий по мало обжитым местам. Это потом, двадцать лет спустя, вдоль Чуйского тракта стройными рядами выросли кемпинги, кафе, магазины и дома отдыха. А под каждым деревом — лошади или квадроциклы напрокат. Тогда же, в середине девяностых, сразу после либерализации и накануне дефолта, вся местность к югу от Бийска представляла собой одно унылое, Богом забытое, убогое место. Серая дорога, с потрескавшимся от старости асфальтом, печальные, укутанные в пыль, домишки. Низкое, давящее на мозги, небо. Свиньи в лужах, пьяные алтайцы и алтайки, скелеты сельхозтехники в бурьяне. И горы с угрюмо надвинутыми папахами облаков. Апокалипсис на фоне величественных, презрительно вздернувших носы к небу, громад.