Андреевское братство

Я вспомнил, что отец Григорий вспоминал о подобного рода конструкциях, рассуждая о сущности Артура. Но именно как о теоретически допустимой возможности, не более.

— Даже и близко не подошли. Многоцелевые роботы у нас, конечно, есть, и весьма функциональные в заданных пределах, но ни человекообразностью, ни тем более способностью имитировать человеческое мышление не обладают. А это же — классическая машина Тьюринга…

— При общении с которой сколь угодно долгое время невозможно определить ее механической сущности, — блеснул Шульгин эрудицией. — Знаем, почитывали. Однако вот-с, она самая, облечена в металл и пластик. Ладно, сия тема увлекательна и необъятна, но заняться ей можно будет в другое время и в другом месте. Сейчас — недосуг. Единственно, чтобы избавить тебя от душевных терзаний, скажу, что на точке вы имели дело с такими именно ребятами. До использования своих людей в роли камикадзе моя в целом циничная натура все же пока не деградировала.

Мне действительно стало настолько легче, что остальные проблемы показались почти совершенно не значащими.

На что, возможно, и был расчет. Он разлил желтоватый напиток, не чокаясь поднес свой к глазам, взглянул на меня, словно сквозь прицел.

— Ну, побудем… За успех.

В стакане оказалось крепкое и ароматное виски, скорее шотландское, что и подтвердила довольно примитивно исполненная этикетка какого-то мелкого частного заводика из графства Хайленд.

— К чему все происходящее? — спросил я. — Не вижу никакого смысла, разве что вам потребовалось таким хитрым образом внедрить меня в представляемую моими новыми друзьями организацию…

— Именно так. Не вижу здесь ничего слишком уж хитрого. Для нас с тобой. Те товарищи, — он указал пальцем вниз, где находились комнаты с пленниками или гостями, как угодно их можно воспринимать, — не столь искушены в методологии тайных войн, в их время все было проще и наивнее, так что твой ввод в операцию должны воспринять адекватно…

— А мне показалось, что у них солидная организация и они в разведке не новички.

— Само собой. Но на своем уровне. Их беда, что они древнекитайских трактатов на специальные темы не штудировали, исключительно европейским менталитетом ограничены. Так суть нынешнего дела такова…

Мне показалось, что вдалеке я услышал нечто похожее на выстрелы, то одиночные, напоминающие звук новогодних хлопушек, то очередями, и тогда это больше походило на треск валежника в лесу.

— Это что?

— То самое. Заварушка пошла нешуточная. Тебе она будет очень и очень на руку… Часик времени у меня есть, постараюсь ввести тебя в курс дела.

— А раньше не мог?

— В Святом Писании сказано — все хорошо во благовремении. И там же, в поучениях апостола Павла, — не будьте слишком умными, но будьте умными в меру. Излишняя эрудированность тебе на этапе внедрения только мешала бы… А суть вот в чем.

И, устроившись поудобнее, сняв с плеча тяжелую коробку пистолета, закурив, что он всегда делал после выпитой рюмки, Александр Иванович начал мне излагать историю некоей организации, которую называл то «Системой», то «Хантер-клубом» и которая объединяла десятки частных и имеющих отношение к государственным структурам многих держав лиц, общим для которых было одно — гигантские материальные и моральные потери от установившейся на территории бывшей Российской империи биполярной структуры. Умеренно-коммунистический режим в Москве и буржуазно-демократическая военная диктатура в Харькове. Следствием этого явилась полная дезорганизация всей так называемой «Версальской системы», то есть фактического передела мира после поражения в мировой войне Германии и образования Советской России.

Начиная с 1919 года «Система», установившая тесные связи с большевистским правительством, делала все, чтобы не допустить победы над ним ни одного из многочисленных «белых движений», ни таких мощных и имевших явные шансы на успех, как деникинское или колчаковское, ни даже вполне марионеточных и лояльных к «союзникам» вроде правительства Чайковского — Миллера в Архангельске или семеновского и меркуловского на Дальнем Востоке.

И вдруг в двадцатом произошла катастрофа. Списанный в расход Врангель неожиданно воспрял духом, вывел свою крошечную армию из Крыма и в скоротечной летне-осенней кампании не просто разгромил Южный фронт красных, но и вынудил их к фактической капитуляции на максимально выгодных для генерала условиях.

Мало того, в двадцать первом году Югороссия заключила военный союз с турецким лидером Мустафой Кемалем, который вел тяжелую и малоуспешную войну с англо-итало-греческой оккупационной армией, за несколько месяцев выбила интервентов с азиатской территории Турции и, что совсем уже невероятно, разгромила и принудила к капитуляции попытавшуюся восстановить статус-кво британскую линейную эскадру.