Андреевское братство

«Старею, наверное. Или ослабел духом», – подумалось мне. И то и другое одинаково печально. Я оперся локтями о стол, положил подбородок на сцепленные пальцы. Только и остается, что, глядя на веселящуюся молодежь, предаться размышлениям о нравственности в духе позднего Сенеки…

– Извините, здесь свободно? – услышал я мелодичный голос и поднял голову. Рядом со мной стояла девушка. Вполне обыкновенная девушка, лет двадцати двух – двадцати трех, ничем не отличающаяся от сотен других, виденных мной на внеземных станциях. В меру симпатичная, но и только. Впрочем, красавицы отчего-то вообще в космосе не встречаются. Наверное, на Земле им лучше.

Девушка смотрела на меня застенчиво и смущенно.

– Там очень шумно, а мне хочется просто спокойно поужинать…

– Пожалуйста, – пожал я плечами.

Девушка села напротив, спиной к залу.

– И, если вам не трудно, не позволяйте меня приглашать, нет настроения танцевать сегодня…

– Как вам будет угодно, – кивнул я и подвинул девушке книжку каталога автоматической кухни. Пока она, наклонив голову, листала плотные страницы со столбцами индексов и названий блюд и напитков, я краем глаза смотрел на нее, стараясь понять, что она из себя представляет.

Видимо, ощутив мое внимание, девушка коротким движением убрала упавшую на глаза косую прядь волос и в упор взглянула на меня большими, редкостного бирюзового оттенка глазами. Чуть прикусила нижнюю губу.

– Вы так смотрите… Может быть, я все-таки вам мешаю?

– Нет, нет, что вы… Это вы меня извините за бестактность…

Я почувствовал себя глупо. Мне же еще приходится и оправдываться. Впрочем, девушка, кажется, не совсем ординарна. Смущается очень трогательно, и глаза интересные. Судя по всему, она не местная. На плечевой нашивке золотистой экспедиционной куртки что-то написано. Скорее всего – тоже транзитная пассажирка. Здешние девушки все в платьях и держатся раскованно.

Я решил упростить позицию, выражаясь шахматным языком, и представился. Девушка назвала себя.

– 3аря? Необычное имя. Но красиво. Вам подходит. Вот только – какая? Надеюсь – утренняя?

– Это уж как на чей вкус…

– Тогда договорились – утренняя. Аврора как бы. Вечерней тут и так с избытком. Вам известно, что в зависимости от времени года закат здесь длится от 15 до ста часов?

– Нет, еще не успела узнать. Хотя и вижу, что долго…

– Только что прибыли?

– Ну, не только что, но недавно… И мечтаю как можно скорее улететь…

– Куда, если не секрет?

Заря снова улыбнулась, и улыбка ее показалась мне милой.

– Хотелось бы на Землю…

– Похвальное желание. В таком случае, если вы не против, я смогу и дальше покровительствовать вам в случае нежелательных посягательств.

Я с ходу поведал Заре несколько наиболее леденящих душу историй из практики, не выпячивая своей в них роли, но деликатно на нее намекая, подбавил немного самоиронии, но так, чтобы она тоже работала на образ, который я исподволь выстраивал, вовремя переключил разговор со своей персоны на нее, сделал несколько ненавязчивых комплиментов, прочитал подходящие к случаю стихи и с удовлетворением заметил, что цель практически достигнута. Девушка в должной мере заинтересована и заинтригована, и дальше знакомство будет развиваться уже в автоматическом режиме.

Несколько раз мы с нею, несмотря на ранее высказанное нежелание, все-таки потанцевали, и я заметил, что все труднее становилось разжимать объятия, когда музыка смолкала. Короче, к концу затянувшегося до поздней ночи вечера я увлекся девушкой гораздо сильнее, чем предполагал, имея в виду свой возраст и определенную в этих делах опытность. И как-то не обратил внимания, что случиться этого не должно было вообще, поскольку либидо мое перед командировкой надежно погасили соответствующей «прививкой», и что сама Заря ухитрилась рассказать о себе удивительно мало.

Училась в Петрограде, потом в Сорбонне, получила дипломы психолога и социолога, три года работала в экспедиции на планетах системы Антареса, сейчас летит в отпуск. Вот практически и все.

«Странно, – как помнится, подумал я, – тогда ей не меньше, чем двадцать шесть, а то и вообще под тридцать, но ни по виду, ни по манере держаться не скажешь». Удивился, но сразу же и забыл об этой здравой мысли.

Очень легко и изящно (профессионально) Заря обходила почти все прямые вопросы и делала это так, что я, поглощенный собственной сольной партией, не заметил, что весь вечер произносил один нескончаемый монолог.

– Я устала, – наконец сказала девушка. – Проводи меня.

Мы шли по плавно закругляющемуся коридору, выстеленному мягким зеленым паласом, и справа я видел то неугасимое свечение сине-малинового заката на низких тучах, то Зарю, отраженную в заполняющих простенки между эркерами зеркалах.

У дверей номера, когда я, прощаясь, по-старинному, но все так же нравящемуся женщинам обычаю поцеловал ей руку, слегка сжав пальцы на тонком запястье, Заря вдруг сказала:

– Пожалуй, если ты не торопишься, мы могли бы еще немного посидеть… Ты так интересно рассказываешь…