Андрей Чикатило. Ростовское чудовище

Описание предполагаемого преступника, составленное на основе данных экспертиз и показаний нескольких свидетелей, которые запомнили его, увидев вместе с некоторыми из жертв, могло подойти многим: «Возраст от двадцати пяти до пятидесяти пяти лет. Высокий, крепкий. Четвертая группа крови. Размер обуви: 43 или больше. В очках. Опрятный. Носит с собой кейс или портфель с хорошо заточенными ножами. Страдает сексуальными извращениями (онанизм, педофилия, некрофилия, гомосексуализм и садизм). Возможно, импотент. Имеет познания в анатомии. Наиболее вероятные места первой встречи с жертвами: пригородные электрички, железнодорожные и автовокзалы».

— Единственный способ попытаться разобраться — действовать методом исключения, — объяснил собравшимся Костоев. — Времяпрепровождение, образ жизни и личность каждого из подозреваемых должны быть скрупулезно исследованы, дабы исключить малейшее сомнение.

Все сразу поняли, что им предстоит титанический труд. Убийца легко перемещался: значит, следовало искать среди двухсот тысяч шоферов и автомобилистов области. Его действия доказывали, что у него может быть психическое расстройство: следовало внимательно просмотреть истории болезни в психиатрических больницах. Он демонстрировал дьявольскую ловкость: возможно, бывший милиционер? Он, несомненно, гомосексуалист, но в Ростове — им было известно — больше геев, чем официальная статистика Министерства внутренних дел насчитывала по всему Советскому Союзу.

Костоев распределил дела между сыщиками. Часть опербригады получила ростовские дела, часть — шахтинские. Началась долгая охота, конец которой будет положен лишь через пять лет…

Глава 10

Психиатр Александр Бухановский после многих дней изучения толстых томов дела выдал свое заключение. Костоев взял у него аккуратно отпечатанные листочки и положил их на край стола.

— Я прочту потом. Сейчас хочу услышать от вас основные выводы.

— Я сказал бы, что это человек совершенно серый, невыразительный. Его не замечают. Свидетельства это подтверждают: девушку или мальчика видели уходящими вместе с высоким человеком, но никто не может описать его подробнее. Заурядность делает его не поддающимся описанию.

Костоев почувствовал легкое раздражение, но постарался этого не показывать.

— Мы явно пришли к одним и тем же выводам. Это не облегчает задачи сыщиков. Я прекрасно знаю, что мы не можем определить его внешность, но я хочу по меньшей мере знать, что он представляет собой умственно.

— Это образованный человек. Должно быть, получил высшее образование.

— Почему вы так решили?

— Для того чтобы уговорить ребенка, подростка или женщину, — ответил психиатр, — надо каждый раз прибегать к другим аргументам. Это не так просто. Следует быть психологом, уметь легко изъясняться, иметь, как говорится, хорошо подвешенный язык. И уметь внушать доверие.

— Понимаю.

— Другая его особенность — то, что он без труда перемещается с места на место.

— Да, оперативники это учитывают. Они ищут среди шоферов такси и дальнобойщиков.

— Тоже может быть, но это плохо согласуется с тем, что нам известно о психологии этого типа. Он должен быть бюрократом. Но бюрократом, который часто разъезжает. Он может, к примеру, заниматься снабжением на каком-нибудь предприятии.

— Снабженец-гомосексуалист?

— Почему вы решили, что он гомосексуалист?

— Но… милицейские рапорты… Он нападает на мальчиков, на подростков.

— А если это только в крайнем случае? Он ищет женщину, не находит и бросается на первую подходящую жертву, с какой может справиться.

— И тогда…

— Да, Исса Магомедович, человек, которого вы ищете, не обязательно ведет развратную жизнь. Он даже может внешне выглядеть вполне приличным отцом семейства.

Отчет психиатра, хотя и содержал конкретные подсказки, скорее расширял, чем ограничивал поле поиска. Теперь предполагаемая личность убийцы была известна лучше, но можно ли в такой ситуации вдруг бросить остальные версии и сосредоточить все силы на выявлении некоего человека, получившего высшее образование, имеющего возможность с легкостью перемещаться и не обязательно гомосексуалиста? По меньшей мере от десяти до двадцати процентов взрослого мужского населения Ростовской области могли соответствовать этому приблизительному описанию.

Если он занимается снабжением или чем-то сходным, это сужает круг поисков до нескольких тысяч человек. Совсем немного!

Но в таком случае этот тип вполне мог жить в другой области и приезжать в Ростов только для заключения сделок с местными предприятиями. Да и то обстоятельство, что убийства совершались через неопределенные промежутки времени, подтверждало это предположение.

«Подожди! — сказал сам себе Костоев. — Если он с легкостью перемещается, почему тогда убийства ограничиваются Ростовской областью? Он вполне может заниматься своим садистским ремеслом в других местах, по мере своих переездов». Значит, необходимо расширить поле поиска на всю территорию СССР.