Андрей Миронов: баловень судьбы

Пока Миронов был в больнице, в стране произошли очередные перемены на самом политическом верху: 10 марта из жизни ушел Генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Черненко, и к власти в Кремле пришел один из самых молодых и энергичных членов Политбюро Михаил Горбачев. Но Миронова эти события мало волновали, поскольку их затмила покупка первой в его жизни иномарки. А купила ее мужу Лариса Голубкина. Она однажды пришла к Миронову в больницу, а тот давай жаловаться: мол, вот какой я несчастный, у меня даже «Мерседеса» нет. Голубкина, которая была готова ради мужа, да еще пережившего тяжелую операцию, буквально на все, решила в лепешку расшибиться, но иномарку достать. И она отправилась к начальнику торгового управления Москвы.

Вспоминает Л. Голубкина: «Я стала убеждать начальника, что надо разрешить Миронову купить „Мерседес“. Мы с ним вели философские разговоры, он говорит:

– А если сын Промыслова (председатель Моссовета. – Ф. Р.) захочет купить машину?

Я говорю: сын Промыслова не должен ездить на «Мерседесе», а Миронов должен. Потому что Миронов известный артист, а сын Промыслова – это сын Промыслова. Я с ним спорила. Народ, говорила, простит Миронову, потому что народ знает, что Миронов поехал, заработал деньги на концертах, а сын Промыслова неизвестно где заработал. И заработал ли. И так далее. Короче говоря, целая история с этой покупкой. Получилось, что «Мерседес» купил военный адвокат какой-то, а Андрею достался «БМВ». И когда он выписался из больницы, я говорю: иди, тебя там ждет машина «БМВ». Знаете, как в деревне, «Запорожец» покупали, всем миром радовались? Вот и Андрей, как ребенок, сюда во двор пригнал машину, брата Киру, Машу, домработницу посадил, набил полную машину и давай возить по двору. Радостно, на иностранной машине возил. Тогда еще немного таких машин по Москве ездило, так что это было довольно забавно…»

Вспоминает И. Кваша: «Незадолго до смерти Андрей купил „БМВ“. Оформив машину по унизительным очередям УПДК, он наконец сел за руль и медленно тронулся.

– На фига ты ее купил, – сказал я, – если тащишься, как черепаха?

– Сколько нам осталось жить? Хочется на хорошей машине поездить».

На сцену Театра сатиры Миронов вернулся 28 марта в спектакле «Бешеные деньги». И в течение последующих трех недель он играл только в этом спектакле: 20 и 27 апреля.

Тем временем 14 апреля по ТВ показали давно подзабытого «Рудина» (18.10) – телеспектакль 1970 года, где Миронов играл главную роль. Правда, трансляция прошла по Ленинградскому ТВ, которое с недавних пор стало доступно и жителям столицы.

19 апреля состоялась всесоюзная премьера фильма Евгения Матвеева «Победа»: в одной Москве его стали сразу демонстрировать в 30 кинотеатрах. Однако большого восторга Миронов от этой премьеры не испытал: к тому времени он уже если не разочаровался в этой роли, то, во всяком случае, стал к ней холоден, и когда его близкий друг Игорь Кваша в пух и прах раздолбал эту картину (мол, очередная лакировка сталинщины, а заодно и брежневщины), Миронов даже не стал ему возражать. Хотя, по словам самого Матвеева, когда он приступал к работе над этой картиной, им двигали искренние чувства. Цитирую:

«Бессонно, взахлеб вчитываясь в роман, я ощущал, как растет во мне возбуждение: то от восторга перед историческим, документальным, поразительно злободневным материалом, то от страха перед масштабом событий, связанных с постановкой фильма. Как, какими средствами достичь выразительности? Я понимал, что это кино очень непростое.

Раздумывал: как вложить 850 страниц романа в два часа экранного времени? Как на этом ограниченном временном отрезке разместить 100 исторических портретных персонажей – кроме Сталина, Черчилля и Трумэна? Как отразить два эпохальных события, отдаленных друг от друга тридцатью годами: 1945 год – Потсдамская конференция и 1975 год – Хельсинкское совещание по безопасности в Европе? И меня осенила мысль: а не рискнуть ли и состыковать игровое кино с хроникальным? Не воспользоваться ли полиэкраном?..»

Однако если в моральном плане роль в «Победе» и не принесла Миронову большого удовлетворения, то в материальном совсем наоборот: я уже упоминал, что за роль Чарльза Брайта Миронов был удостоен весьма большого гонорара в сумме 4914 рублей (таких денег он еще ни за один фильм не получал). Но и это оказалось не все. Когда фильм вышел на широкий экран, руководство Госкино решило дополнительно поощрить создателей картины и выписало им денежные премии из собственного фонда (приказ от 6 июня). Согласно этому распоряжению, Е. Матвеев получил 250 рублей, Р. Чхиквадзе (Сталин) – 150 рублей, А. Миронов, А. Михайлов, Г. Менглет и А. Масюлис – по 100 рублей. В итоге, с учетом этой суммы, Миронов заработал на «Победе» больше 5000 рублей. Это было рекордом в его киношной карьере. Но вернемся в апрель 85-го.