Андрей Первозванный. Опыт небиографического жизнеописания

— А что же говорил апостол Андрей жителям Никеи? О чём проповедовал? — спросил Епифаний.

— О чём-то да проповедовал, конечно. А о чём именно — откуда ж мне знать, простому дьякону? Знал бы я, как говорить проповеди, так был бы давно уже попом. Это вам, учёным монахам, подобает знать, что там апостол Андрей мог сказать никейцам.

— А знает ли кто-нибудь из местных отцов и монахов? — не унимался студийский гость.

— Не знает никто, иначе б я всё в точности записал: читать и писать я умею, а речи говорить — это не по мне… И в книгах наших о том не написано нисколько. Про Андрея я рассказал тебе ровным счётом то, что мне самому рассказывал Исихий, старый пресвитер Софийской церкви, покойный давно, лет пятьдесят как помер он. Больше спросить не у кого. Маркеллин тебе и тот уже неправильно всё наговорил, а ведь и он от меня эту историю слышал.

— Чем же закончилась эта твоя история? — вступил в беседу Иаков, который тщательно запечатлел на нескольких церах рассказ Фалалея.

— А тем, что долго ещё апостол Андрей проповедовал в Никее, вразумлял и исцелял окружные города и сёла, разрушил несколько языческих капищ, а синагогу сделал христианскою церковью, освятив её именем Богородицы, воздвиг там престол, покрестил людей великое множество, рукоположил несколько пресвитеров, дьяконов и епископа Драконтия даровал нам — первого епископа града Никеи.

Тут Епифаний снова попытался доискаться до правды:

— А Маркеллин, хоть ты ему и не доверяешь, сказал мне, что первым епископом Никеи Андрей поставил Каллиста.

— Всякое люди наговорят. А мне старый Исихий передал, что Драконтия. Твоего Маркеллина тот никомидийский монах запутал. Потому, я думаю, что это в Никомидии первого епископа Каллистом звали, а у нас именно Драконтий был. Церковь же Богородицы, которую заложил святой апостол Андрей, — это наша Успенская церковь, да. — Фал алей взглянул на купол родного храма и торжественно перекрестился.

— Драконтий же, — заключил диакон, — пострадал затем. Сподобился мученического венца. Мая в двенадцатый день память его. А святой всехвальный апостол Андрей Первозванный, уходя из Никеи, благословил всех жителей и произнёс душеспасительное наставление. На том история моя и кончается.

— Да спасёт тебя Господь, брат Фалалей, и удостоит тихой и безмятежной кончины! — поблагодарил его Епифаний.

Больше ничего нового о пребывании апостола Андрея в Никее узнать ему не удалось. Служил же Епифаний в Успенской церкви, поминая лишь патриарха Никифора и верных ему епископов, ещё целый год, потому что в Никею всё это время иконоборческий лжепатриарх Феодот (а точнее — сам василевс, ибо только ему тот и подчинялся) так и не удосужился прислать нового митрополита. При этом в Никею не реже одного раза в месяц приходили послания Феодора Студита, которые он тайно пересылал из темницы в Метопе, что на берегу Аполлониатского озера, в четырёх днях ходьбы от Никеи. Послания Феодора, адресованные самым разным людям, расходились в списках по всей Асии, Фракии и Элладе, попадали они и к императору, хотя ему-то они вовсе не предназначались, и от этого гнев Льва на иконопочитателей, особенно студитов, разгорался всё сильнее.

Гневу, одной из самых жестоких и опасных страстей, внушаемых бесами, в один из воскресных дней августа 6324 года посвятил Епифаний свою проповедь, движимый также благочестивым желанием воссоздать ту первую речь, которой святой апостол Андрей обратил ко Христу разгневанных никейцев, ведь никто её тогда не записал, а если кто и запомнил, то не донеслось о ней до сего дня правдивого предания.

— Во тьме языческого идолобесия, — вещал Епифаний посреди церкви, — посетил ваш город, о братья и сестры Никейские, сам Первозванный апостол. И что же он здесь застал? Разгул страстей, служение бесам, человекоубийства и прелюбодеяния. Предки ваши, о никейцы, грызли в исступлении сердца собственную свою плоть и готовы были в безумном гневе растерзать и самого апостола! Но укротил он их словом истины. Вот что он им тогда сказал:

«Как помилует вас Бог и удержит от вас этот гнев, когда вы не хотите принять Его? Или как Он услышит и меня, просящего за вас, когда вы не соглашаетесь уверовать и отступить от своих злых дел? Я учу вас пути спасения, а вы издеваетесь надо мной. Много говорил я вам: «Отступите от идолов», — а вы не согласились со мною. Боги, которым вы служите, а вернее, бесы, вселившись в вас, как в собственных рабов, показали собственную злобу, ведь доброго они сотворить не могут. Отрезвитесь же! Придите к Единому Богу, Живому и Истинному, и запечатлейте себя крестным знамением Христовым — и побегут они от вас. Откажитесь от их дел и служений, потому что они тьма, и возьмите оружие света, чтобы и теперь пожить в мире и здравии, и будущих благ вкусить. Разрушьте свои святилища и изваяния, которые мертвы, и поклонитесь на восток Единому на небе и на земле Богу,

Который сотворил вас в соответствии со всем и на небе, и на земле;