Андрей Смирнов

свернувший свое длинное тело кольцами в дальнем углу зала; порхавшие рядом с ним  интази, маленькие лошадки с крыльями бабочек и стрекоз, возбужденно зашептались при виде

брутального, исполненного грубой мощи, адского кентавра.

Каждый из гостей, как и положено, принес с собой какой-либо дар – к появлению Цея

мраморный столик рядом с троном уже был заполнен, и тяжелое копье с двумя лезвиями, которым

одарил королей Аннемо последний из гостей, пришлось держать в руках одному из

львиноголовых стражей – и было видно, что удержать копье ему удается не без труда.

Затем гостей пригласили пройти в другой зал, предназначенный для танцев; первой парой

стали Трангелабун и Эйрин, второй – Лланлкадуфар и Эгсодия, за ними последовали придворные

Аннемо и демоны из свиты Тоншорона. Сам Тоншорон пропустил первый танец, но принял

участие в двух последующих – впрочем, по его лицу было видно, что он совсем не в восторге от

такого времяпрепровождения. Больше из демонических предводителей не танцевал никто –

Кадана, впрочем, позабавила мимолетная мысль о том, как выглядел бы Цей, вздумай он

присоединиться к танцующим, и с какой скоростью от него стали бы отлетать недоуменные

придворные, когда Цей, поворачиваясь, размахивал бы в разные стороны своим бронированным, покрытым шипами хвостом. Джиобрин, по-прежнему вертевшаяся рядом, восприняла улыбку

Кадана как намек и позвала его на танец – на что он ответил отказом, поскольку находился здесь

не для развлечений, а по служебному долгу. Джиобрин поджала губы и позвала на танец кого-то

другого.

После третьего танца предводителям демонов было предложено пройти в соседнее

помещение для приватной беседы; демоны из свиты остались в танцевальном зале, в обществе

придворных. Банкет, который в ином случае мог бы последовать за танцами или даже идти

параллельно им, заранее было решено не проводить – один только вид нечистой пищи демонов

вызвал бы тошноту у обитателей небес, и ровно также небесная пища – фрукты и нектар –

показалась бы демонам пресной до отвращения.

Кадан вошел в комнату для приватной беседы самым последним; закрыл двери и наложил

на них и на стены Приказ Молчания, добавив таким образом собственные чары к чарам королевы

Эйрин. Помимо Кадана и королевской четы, из числа обитателей небес в комнате нахолись

четверо придворных советников и вельмож: Энзар Арсавельт, представлявший человеческое

население Аннемо – благочестивых и добрых людей, взятых после смерти на небо; Бериса,

верховная хранительница  алитари – духов, оберегающих детей от несчастий; Тазинель в одежде

из листьев и плодов, одна из младших богинь плодородия и изобилия, выступавшая в качестве

представительницы стихиалей; Даберон, которого в обычное время редко можно было застать на

острове – большую часть времени небесный военачальник и подчиненные ему духи ветров

проводили в воздушном пространстве за пределами Аннемо, высматривая возможные угрозы и

останавливая тех, кто пытался приблизиться к островам нижнего неба без соответствующего

разрешения.

Эйрин осведомилась о самочувствии короля Вагадры и положении дел в его королевстве –

отвечая сразу на оба вопроса, демонический советник Атсварх заверил ее, что Хазвейж здоров и

могущественен, как прежде, однако, пребывает не в лучшем расположении духа в связи с

творящимися в королевстве бесчинствами. Последовавшие затеяли войну и склоняют – силой,

угрозами, лживыми обещаниями славы и могущества – на свою сторону демонов в верхних и

средних слоях Преисподней. Некоторые из соседей Хазвейжа уже пали – одни покорились, других

уничтожили, сущность третьих была извращена – и вот, теперь события поворачиваются так, что

взор Отринувших Договор обращается на Вагадру и на владения тех демонов, которые когда-то

принесли Хазвейжу вассальную присягу. Тоншорон рассказал, что среди подчиненных ему

грасдиров и гиоров бродят мятежные настроения – ему уже пришлось убить нескольких,

призывавших отвергнуть власть Возлежащих на Дне и присягнуть Отравителю, однако

бунтовщики возвышают свой голос снова и снова, и от раза к разу их поддерживает все больше

обитателей Айфли. Власть Темных Князей растет, а с ней растет и их влияние на низших демонов; вскоре может наступить такой момент, когда ни его власти, ни власти Хазвейжа уже не будет

достаточно, чтобы препятствовать влиянию Отринувших Договор. Цей рассказал о разрушении

своего мира и почти полном истреблении рода Дхаберги – немногие оставшиеся самцы кентавров, униженные и лишенные возможности продолжить свой род, жаждали мести. Рафх поведал, как

Высшему Совету Башни-Иглы было сделано предложение принять сторону Последовавших;

предложение было почти единогласно отвергнуто, однако позже те, кто ратовал за его принятие, попытались организовать переворот – к счастью, заговор вовремя был раскрыт, а предатели –

нейтрализованы. После него слово снова взял Атсварх, рассказав о вторжении кхаду, лганарэ и

талхетов на земли Вагадры. Монфо, который до сих пор молчал, подтвердил слова советника

своего короля – Даншира, из которой он прибыл, стала одним из тех пограничных регионов