Андрей Смирнов

поработило внешне: затуманило мои чувства и разум, а затем руками моих учеников пленило

здесь… Я не знаю, что это…»

Золотой луч погас. Бесцветные волны затопили колодец до краев. Казалось бы, если это

бесцветье, то золотой огонь должен был по-прежнему оставаться видимым в глубине провала —

но вышло иначе. Это было бесцветье, пожиравшее все остальные цвета; претендующее на истину

утверждение, стремящееся уничтожить все остальные утверждения для того, чтобы считаться

единственно истинным. Не тьма и не свет, но что-то,  стремящееся казаться чистым светом, обнимающем все и синтетически соединяющем в себе все остальные цвета. Оно прогоняло

темноту и в силу этого казалось светом; но оно же гасило огни и было хуже любой тьмы.

Содрогаясь от ужаса, Дэвид отшатнулся от края. Края колодца стягивались, чувство присутствия

другого — того, кто говорил с Дэвидом, явившись ему в образе золотого луча — исчезло, и вдруг

показалось, что сам разговор — лишь фантазия или сон… Последнее, впрочем, было бы не

удивительным — ведь в это самое время какая-то часть Дэвида действительно спала в своей келье

и осколки человеческих сновидений могли ненароком проникнуть в иные части, составляющие

единое сознание человекоангела… Это было бы неплохим объяснением случившемуся, но Дэвид

не стал всерьез рассматривать эту возможность.

«Имя своего учителя он так и не успел назвать, — подумал землянин. — Жаль…»

***

— Тетя! — Голос Эдвина кен Гержета раскатился по полутемному залу, в центре которого

бледно-голубым огнем горела энергетическая колонна Источника. — Тетушка! Ау! Ты дома?!

Воздух между ним и Главным Сплетением замерцал. Возник полупрозрачный фантом

Вилиссы.

— Я в лаборатории. Хватит орать.

— Тетя, — Эдвин засмеялся. — Ты, как всегда, такая милая…

— Спасибо, я знаю. Это все? Мне надо работать.

— Нет-нет, подожди! — Эдвин поспешно помахал рукой в воздухе, как бы призывая

фантом повисеть тут еще немного. — Сделай, пожалуйста, кое-что для меня…

— Ну ты и нахал! — Возмутилась Вилисса. — А для кого, по-твоему, я стараюсь?.. Три

года убила на твою идиотскую затею. У вас экзамен на носу, а мои расчеты еще очень далеки от

завершения…

— Тетя, ну пожалуйста, — Эдвин стер с лица улыбку. — Это очень важно.

— Я слушаю. — Произнесла Вилисса — уже без всяких попыток изобразить

рассерженную тетушку, готовую по любому поводу попилить нерасторопного племянника. Она

была никудышной воспитательницей… но, может быть, единственным человеком, чьей дружбой

дорожил Эдвин кен Гержет.

— Нужно передать сообщение одной особе… Очень важной особе. В этот выходной Дэвид

должен был встретиться с ней, и меня звал. Но Дэвид не сможет, и мне тоже не стоит идти… Тем

более, одному — я ее совершенно не знаю. Вызови демона. Пусть передаст ей, что на этот раз все

отменяется. Мы обязательно увидимся с ней, когда закончим учебу.

— И что же это за особа, по отношению к которой ты ведешь себя так предупредительно?

— Обладающая Силой. Алиана, Властительница Ледяного Пламени.

— Ого! — Вилисса присвистнула. — Ты окончательно спятил, если решил связаться еще и

с Обладающими…

— Тетя, я прошу тебя — давай не будем… — Эдвин поднял руку. — Дэвид доверяет ей, и

мне кажется, что у него есть основания для этого. В любом случае, отступать уже поздно. Я бы не

просил тебя, если бы мог сделать все сам. Но я не могу придти к ней или найти ее образ в ИИП и, используя его, установить контакт через зеркало. За это и наказали Дэвида. Я думаю, мне —

учитывая то, что из меня сделали — опасно даже чересчур концентрировать свое внимание на

ком-либо из Обладающих… если это только не сопровождается стремлением немедленно его

убить. Обитель очень чувствительна к таким вещам, а я — ее часть.

— А твой второй сувэйб?

— Не знаю… я не хочу рисковать.

— Хорошо, я сделаю это за тебя, раз ты так просишь, — Вилисса усмехнулась. — Тем

более, что у нас с ней, кажется, есть общий знакомый…

— У тебя и этой Обладающей? — Недоверчиво спросил Эдвин. — Кто?

— Каренион, Повелитель Облаков. Одна из его аватар изучала классическую магию в

Академии в те времена, когда там училась и я. — Изображение колдуньи пропало, но голос еще

оставался висеть в воздухе. — Хорошее было время…

10

В Обители не было фиксированного срока обучения. Сдача экзамена означала конец

учебы, однако, когда именно приступать к выполнению задачи, ученик решал сам. Пятый этап

был последним и завершающим: его тоже называли «полугодием», как и предыдущие четыре, что

не совсем верно — этот период мог растянуться на неопределенный срок. В большинстве случаев, все же, ученики приступали к своей охоте прежде, чем заканчивался третий год с момента их

принятия в братство.

На этот раз первым учеником — а точнее, ученицей, объявившей о своей готовности

сделать последний решительный шаг к совершенству, оказалась Тэззи Тир, невысокая

решительная девушка с прозрачными голубыми глазами, в которых плескалось пламя неистовой

веры. Настоятель Рийок был немного расстроен. В начале каждого полугодия он читал ученикам

речь, кроме того, было еще одно, заключительное слово, которое он произносил в конце пятого