Андрюша

– Знаете, я замужем,– каким-то простым, ненавязчивым тоном сказала она, плотно сжала губы и пожала плечами, – но я думаю, мы могли бы встретиться еще раз. Мне было бы очень интересно услышать продолжение о том, почему же все-таки мухи-или кто там?!– так долго живут.– Снова уголки ее губ растянулись в разные стороны, и на ее лице появились две милые ямочки на щеках. Она посмотрела на него таким проникновенным, понимающим, добрым взглядом, что он, сам того не чувствуя, покраснел и улыбнулся так широко, как только было возможно. В ту секунду все складки на его лбу разгладились, плечи расправились, и он впервые за долгое время почувствовал почву под ногами.

–..Т-тогда до встречи..?– робко от смущения произнес он и ласково отдал ей пакеты с продуктами.

–До встречи,– в последний раз она взглянула на него и улыбнулась.

Она не оставила своих контактов. Ни номера телефона, ни адреса. Он знал только ее подъезд, да и его он помнил смутно и вряд ли бы второй раз смог найти ее дом- он не запомнил маршрута, по которому они шли. Прощаясь, они оба понимали, что вряд ли когда-либо снова увидятся, но для обоих этот момент был уже второстепенным.

Он шел как-то по-особенному легко, шел куда глаза глядят, и в его голове оживленно крутились слова, которые от скорости его мыслей не могли выстроиться в предложение: «звезды, кружевные занавески, снежинки, Бог, Та Самая».

В тот день с той встречи в нем что-то изменилось. Теперь он был уверен, что встретил Ту Самую. Он встретил ее, как и в своих мечтах, абсолютно нечаянно, наткнувшись на улице «в нечто приятное и живое». Словно следуя сценарию своей жизни, он поделился с ней всеми сокровенными мыслями, она улыбалась и понимала каждое сказанное им слово. Она возродила в нем детскую трепещущую душу, желание быть услышанным и понятым.

Он пришел к себе в квартиру непривычно поздно, снял куртку и посмотрелся в зеркало. В отражении он увидел человека средних лет приятной внешности с добрым лицом и светящимися от счастья глазами. У этого человека все еще было впереди. Затем он прошел в комнату, с тихим скрипом открыл крышку старого фортепиано и начал играть мелодию, которую стены этой квартиры еще никогда не слышали. Мелодия была не похожа ни на светло-печальный ноктюрн Шопена, ни на произведения других классиков- это было что-то новое и самобытное. Тихие и нежные звуки плавно переплетались с сильными и громкими, словно дающими о себе знать на всю планету. Это была красивая мелодия, рассказывающая историю о человеке- не о маленьком и жалком, но о человеке с уникальной судьбой и умением видеть прекрасное. О человеке, единственном в таком роде, но не одиноким на этой планете, мечтающем, с богатым воображением и неустанно детской душой.