Андроник I Комнин

Его политическая программа была почти полностью подчинена собственным династическим резонам. Личные интересы императора-узурпатора диктовали ему выбор радикальных методов правления, которые нашли свое выражение прежде всего в проведении радикальных же внутренних реформ. Эти реформы имели целью, с одной стороны, быстрое восстановление экономического равновесия государства, доведенного до нищеты постоянными войнами, которые во время правления Мануила велись беспрерывно, а с другой стороны, были направлены на ослабление власти зажиточных феодалов. Разрушая феодальную иерархию, Андроник в силу обстоятельств должен был обратить внимание на класс крестьян, которых он освободил от эксплуатации со стороны наместников провинций и других императорских чиновников. Прежде всего он покончил с традицией продажи должностных мест. Он направил в провинции выборных чиновников, которых щедро вознаградил из государственной казны, тем самым сделав их зависимыми непосредственно от императора. Эти мероприятия были тем более важными, что как греческие, так и латинские чиновники в быстро развивающейся прониарной системе играли большую роль в сельскохозяйственной структуре Византийской империи[473].

На места руководителей епархий (наместников провинций) он сажал преданных ему лиц из рядов членов Сената. Он платил им высокое жалованье, «с тем чтобы они были миролюбивы по отношению к беднякам»[474]. Налоговые округа, διοικήσεις, контролировались судьями, κριταί, чей надзор за округом ставил целью систематический сбор налогов. Одна простагма Андроника, из не очень хорошо известной нам хронологии, назначала судьям громадное жалованье, доходящее до сорока или восьмидесяти фунтов[475]. Благодаря этим, неслыханным для XII столетия реформам Андроник быстро обуздал коррупцию чиновников[476] и покончил со всеми налоговыми злоупотреблениями[477]. Вследствие упорядочения налоговых вопросов, денежной ренты и постоянного возрастания непосредственных платежей сельское хозяйство оправлялось от постепенного разрушения. Отныне крестьяне могли спокойно заниматься своим благосостоянием. Их не беспокоили сборщики налогов, если они своевременно выплачивали государству причитающиеся подати. Уже в благодарность за освобождение из рук могущественных феодалов или какую-либо другую помощь они добровольно платили денежные сборы наместникам[478]. Такую аграрную политику Андроник начал проводить с самого начала своего правления. С этой точки зрения характерно письмо, которое он направил весной 1184 года Льву Синезию и Мануилу Лахану. В свойственной ему иронической манере он объявляет в нем свою волю: «Ты, любящий истину герольд вранья, мой глупый Синезий, и ты, овощеводческий Лахан, до моих ушей дошло, что вы в моей империи творите насилие и проявляете непокорность; или вы прекратите это, или вы прекратите жить. Потому что проявлять непокорность и одновременно жить — такое не нравится Богу, и Его слуга не может этого допустить»[479]. Другой мерой, направленной против дворянства и стратиотов был хрисовул^{6}, который был опубликован еще во времена регентства Андроника, в декабре 1182 года. Он отменял запрет (от 1155 и 1170 годов), согласно которому выделенные императором стратиотам и лицам недворянского происхождения земельные владения нельзя было продать[480]. Это изменение, как уже упоминали Г. Острогорский и за ним М. Сюзюмов[481], ограничивало также сосредоточение земельной собственности в руках православного духовенства. Подобный же характер имел и другой документ, 1183–1184 годов, номинально касающийся Константина Дуки. Подлинность документа, впрочем, является спорной. Он ограничивал семью Константина Скордилия в земельном владении[482]. Андроник явно избегал того, чтобы делать какие-либо дарения, благодаря чему он разрушил прониарную систему и ослабил положение латинян в государстве.