Андропов(Политические дилеммы и борьба за власть)

И это не случайно: дело в том, что Андропов ввел КГБ в совершенно новую для него идеологическую игру. Классическая концепция ленинизма, утверждающая, что все народы мира придут к коммунизму самостоятельно, своим путем /13/, в интерпретации Андропова толковалась так: все народы мира придут к коммунизму, если их… приведет КГБ. Это положение, хоть и не сформулированное нигде столь откровенно и прямолинейно, представляло собой практическое переосмысление и развитие марксизма в современных условиях. Оно легло в основу официальной доктрины Кремля, определяющей советскую глобальную политику. Движущей силой «мировой революции» становится отныне не коммунистическая партия Советского Союза, международный авторитет которой был утрачен в эпоху Хрущева, а — советская тайная полиция /14/.

В результате в руки КГБ попал важнейший рычаг управления — определение приоритетов советской внешней политики. В 1969 году в духе этой политической ориентации КГБ по инициативе Андропова собирает исполком новой международной организации — Террористического Интернационала (официально она называется «Международной Ассоциацией революционеров-радикалов»). Против террористического форума возражал Суслов: не имея возражений по существу, он, партаппаратчик сталинской школы, боялся, что если сведения о съезде просочатся на Запад, это подорвет престиж коммунистического мировоззрения. Но Андропова активно поддержали Кириленко и Шелепин. Они убедили Брежнева, и съезд открылся в «Доме дружбы с зарубежными странами», на улице Калинина, 14, в Москве. Были приняты соответствующие меры предосторожности: съезд проходил в середине сентября, когда в Москве мертвый сезон; некоторые делегаты выступали при отключенном электричестве, в полной темноте — председательствующий в таких случаях объявлял: «Слово предоставляется представителю делегации, находящейся на передовом фронте борьбы с империализмом (или „на временно захваченных арабских территориях“). Просим не зажигать папирос и не открывать дверей».

Секретариат ЦК на съезде представлял Пономарев, Политбюро — Андропов (он начинает уже функционировать в двуедином облике — не только шефа политической полиции, но и высокого партийного начальства). От КГБ был десяток высших чинов, в том числе первый заместитель Андропова генерал С. Цвигун. Съезд готовился тщательно и в глубокой тайне. Прибывших из-за рубежа террористов было сравнительно немного — несколько десятков, в основном, с Ближнего Востока, по одному-два из Франции, Германии, Ирландии, а также из Южной Америки, Скандинавии и Японии. Основная масса — около четырех сотен человек — была рекрутирована на месте, среди студентов университета Патриса Лумумбы и Московского университета, да еще около ста представителей — из иностранных студентов периферийных советских университетов. Среди делегатов (формально, по крайней мере, — на этом настоял Суслов) не было коммунистов. Впрочем, КГБ особенно и не добивался этого: со времен Сталина существовало мнение, что иностранных коммунистов лучше, по возможности, к оперативно-агентурной работе не привлекать. По решению форума (и с благословения КГБ) на территории СССР, а также в Болгарии, Чехословакии (под Софией и в Карловых Варах) были созданы законспирированные школы для террористов (сведения об этих школах КГБ были, в частности, оглашены в 1980 году на заседании итальянского парламента социал-демократом Константине Беллучинно). В этих школах из немецких, арабских, ирландских, французских террористов, прошедших курс обучения, сколачивались хорошо засекреченные, отлично организованные группы. Из разрозненных шаек убийц и грабителей террористы превращались тем самым в серьезную оперативную силу КГБ, имеющую конкретные планы и задачи, нацеленную, в основном, на подрыв политической стабильности демократического мира. К их услугам — разработанные КГБ методы использования внутренних социальных сил и процессов свободного общества, — таких, как страх перед атомной войной и безработицей, а также движения, непосредственно субсидируемые КГБ, — радикально-националистические, пацифистские, экологические и т. п.

КГБ разработал и тактику собственно террористических действий — здесь он во многом опирался на практику русских социал-революционеров (эсэров). Особое внимание обращалось при этом на подготовку путей отступления и на создание групп союзников — в первую очередь, из уголовного мира, финансовая поддержка которого окупается с лихвой, а также из постоянно охваченной брожением студенческой среды, которая легко покупается на революционную демагогию.