Андропов(Политические дилеммы и борьба за власть)

Советская стратегия, возможно, станет более гибкой, адаптируется в зависимости от глобальных, региональных и внутренних условий. В этом случае сложатся новые отношения с теми странами, с которыми при Брежневе отношения были напряжены — с Египтом, с Пакистаном, возможно, с Саудовской Аравией и, не исключено, — с Чили.

Андропов, скорей всего, захочет, чтобы в мире его уважали, и проявит некоторую долю доброжелательности и понимания в переговорах с представителями зарубежных государств. Но всюду, где будут затронуты политические позиции его страны, он будет яростно отстаивать интересы режима, так же игнорируя мировое общественное мнение, как и его предшественники. Такая тактика неторопливого «прироста достижений» полностью вписывается в советскую глобальную концепцию, но лучше отвечает сложившейся ситуации в Западной Европе и больше подходит к жесткому внешнеполитическому курсу Рейгана.

Глобальная политика СССР в последнее десятилетие захватывала различные регионы планеты и преследовала различные стратегические цели одновременно: порой они перекрывались, поддерживая друг друга, порой — приходили в противоречие. Регионов этих семь: Западная Европа, Центральная Америка, Южная Африка, Ближний и Средний Восток, Северо-Восточная Азия, Юго-Восточная Азия и Восточная Европа. При Андропове география советской стратегии вряд ли изменится. Не откажется СССР и от притязаний на то, что изменение в любой части планеты затрагивает его интересы. Однако приоритеты Москвы сместятся: Ближний и Средний Восток, как и Западная Европа станут основными центрами советской мобильности на ближайшие годы, тогда как при Брежневе они в течение нескольких лет (до 1982 г.) находились на стратегической «периферии».

В Южной Африке и Юго-Восточной Азии Андропов займет выжидательную позицию, тогда как брежневская политика носила явно наступательный характер, в Центральной Америке — оборонительную (при Брежневе она была агрессивно-провокационной), в Восточной Европе и Северо-Восточной Азии перейдет к повышенной активности — так же, как это было при Брежневе.

Стратегические конфигурации будут строиться на фундаменте традиционных советских средств. В нестабильной дуге стран третьего мира, протянувшейся от Юго-Восточной Азии через Африку к Центральной Америке, СССР продолжит подогревать атмосферу, используя для этого внутренние распри и местные противоречия. Пути проникновения останутся обычными — широкие военные поставки, ограниченная экономическая помощь и массированный экспорт идеологии. Впрочем, последний фактор в советских расчетах займет меньшее место, чем первые два. Брежнев считал приверженности стран-союзниц к коммунизму важнейшим необходимым условием вложения в них «советского капитала», ибо она «намертво» привязывала лидеров этих стран к политике Москвы.

Андропов усмотрел в переходе слаборазвитых стран на позиции «социалистического лагеря» существенный недостаток и опасность: СССР терял свободу маневра, ибо приверженность принципу «коммунистической солидарности» не позволяла ему высвободиться из «братских объятий», душивших и затягивавших его в омут конфликтов, из которого нет выхода. Так произошло в Афганистане: не стань эта страна коммунистическим государством — путь для маневрирования в ней был бы открыт. Теперь же любой компромисс по вопросу Афганистана — будь то уход из него советских войск или создание нейтрального правительства — может стать прецедентом для декоммунизации стран Восточной Европы. Андропову из-за этого придется понизить политические ставки во внешнеполитических авантюрах, и он, по-видимому, откажется от использования советских войск в вооруженных конфликтах.

Так терпение и осмотрительность, настойчивость и упорство могут стать характерными чертами советской стратегии при Андропове. Но в каждом регионе она приобретает свои особенности и очертания. Совершенно безрадостным оказался сценарий, сделавший Советский Союз участником стратегической «драмы» на Ближнем Востоке.

За последние 35 лет существовали различные варианты советской политики на Ближнем Востоке — каждый из них, стремясь «выиграть» этот регион для Москвы, строил свою «завязку» на арабо-израильском вооруженном конфликте.

Андропов, возможно, попытается «разыграть» Ближний Восток без войны, точнее — используя войну, в которой СССР не принимал участия: операцию «Мир Галилее».

8 июня 1982 года в советской печати появилось «Заявление ТАСС». Оно сообщало: «После варварской бомбардировки Бейрута и других ливанских городов израильские войска при поддержке большого количества танков и артиллерии вторглись в Ливан… С моря высадился десант… Агрессор углубляется на территорию Ливана, неся смерть и страдания… Брошен вызов Организации Объединенных наций… СССР решительно осуждает авантюру…» Вслед за этим следовали предупреждение («СССР решительно осуждает авантюру Израиля») и угроза («Следует немедленно положить конец вооруженному вторжению») /120/.