Андропов

Один из участников лечебного процесса Андропова академик АМН СССР А. Чучалин вспоминал позднее о своем пациенте: «О Брежневе и Черненко рассказывать нечего. В последние месяцы своей жизни они уже не могли ни говорить, ни думать. Андропов же в больнице сохранял ясный ум, хотя у него отказали печень, почки, легкие, и мы применяли внутривенное питание. Двое охранников ухаживали за ним, как за малым ребенком: перестилали кровать, переносили Генсека с места на место. Видеть Андропов мог только одним глазом, но читал много — около четырехсот страниц в день. В последние дни охранники переворачивали ему страницы — сам не мог… Он просматривал практически все литературные журналы. Как-то раз я вошел к нему и увидел, что он читает "Путешествие дилетантов" Булата Окуджавы в журнале "Дружба народов". Однажды он сказал мне: "Доктор, даже близкие не верят, что я могу так много читать. Начните с любого места уже прочитанной мной страницы, и я воспроизведу ее полностью". Я поверил ему на слово…

— Андропов смотрел телевизор?

— Обычно информационные программы "Время" и "Новости". У него в палате стоял видеомагнитофон. Один раз я застал его смотрящим какой-то фильм про Джеймса Бонда. Генсек страшно смутился…

— Андропов наверняка знал о своей близкой смерти. Был ли он удручен?

— Он всегда умел держать себя в руках. Апатию у него вызывали звонки членов Политбюро. Они брались за трубку обычно после своих заседаний и просили Андропова дать согласие по тому или иному решению. В эти моменты генсек очень напоминал свои портреты, висевшие тогда во многих кабинетах. Он становился мрачным и насупленным. Так было и в тот день, когда позвонивший ему член Политбюро сообщил о решении построить памятник Победы. Андропов сказал, что денег в стране на это сооружение нет. Да и проекта он не видел. Однако принцип демократического централизма никто не отменял, и Андропов согласился. Правда, заставил всех членов Политбюро сдать подарки, стоявшие в их кабинетах, в фонд памятника. И сам сделал то же самое.

— Вы говорили с ним о политике?

— Нет. Андропов больше говорил о живописи — он любил передвижников. Читал свои стихи. Никакого раскаяния по поводу того, что он сделал в политике, у него не было… Для меня он был смертельно больным человеком, который нуждался в помощи. Наверное, в своем кремлевском кабинете он был другим, я не знаю. Во всяком случае, из всех ныне покойных высокопоставленных пациентов, которых я лечил, он был самым высокообразованным. А уж мне есть с кем сравнивать»^[319].

Первые недели 1984 года были полны слухов. Не только в аппарате, но и среди рядовых граждан вновь слышалось, что состояние Андропова улучшается, что дело пошло на поправку и он скоро снова появится в Кремле. Некоторые дипломаты сообщали по своим каналам, что Андропов не только работает дома или в больничной палате, но несколько раз уже посещал свой кабинет в Кремле. Юрий Владимирович нередко и сам звонил помощникам, требуя прислать те или иные справки, данные. Он не забыл специально позвонить В. И. Воротникову, чтобы тепло поздравить нового члена Политбюро с днем рождения. Среди книг, которые он заказывал для чтения, были романы Достоевского и Льва Толстого, произведения Салтыкова-Щедрина.

С начала года в нашей стране начал проводиться «крупномасштабный эксперимент» по перестройке управления промышленностью, предприятиями и объединениями. Основная цель состояла в том, чтобы повысить ответственность и права предприятий, которые теперь самостоятельно могли решать многие вопросы. Другим важнейшим направлением эксперимента являлось установление более тесной связи между конечными результатами труда, повышением его эффективности, размерами фонда заработной платы и других форм материального поощрения работников. При этом ставилась задача повысить взаимную ответственность поставщиков, потребителей и органов материально-технического снабжения за безусловное выполнение договорных обязательств. У экономистов родилось немало предложений по улучшению работы предприятий и объединений. Эксперимент призван был проверить многие из них в различных условиях.

Во многих отношениях этот эксперимент продолжал начатую еще в 1966 году «косыгинскую» экономическую реформу, постепенно свернутую и забытую. Однако теперь предполагалось поставить и проверить лишь отдельные проблемы хозяйственной деятельности, речь шла только о некоторых звеньях хозяйственного механизма. Очень многие из назревших проблем пока не решались даже в экспериментальном порядке, хотя многие из них в 1983–1984 годах сравнительно свободно обсуждались в экономической печати.

4 января 1984 года в «Правде» был опубликован для обсуждения разработанный в ЦК КПСС проект «Основных направлений реформы общеобразовательной и профессиональной школы». Впервые мысль о такой реформе была высказана Ю. В. Андроповым еще на июньском Пленуме ЦК в 1983 году. Созданная после этого комиссия завершила теперь первый этап своей деятельности.