Андропов

«Я был приглашен консультантом в отдел Ю. В. Андропова в мае 1964 года, — писал в своих воспоминаниях Георгий Арбатов. — Могу сказать, что собранная им группа консультантов была одним из самых выдающихся "оазисов" творческой мысли того времени… Очень существенным было то, что такую группу собрал вокруг себя секретарь ЦК КПСС. Он действительно испытывал в ней потребность, постоянно и много работал с консультантами. И работал, не только давая поручения. В сложных ситуациях (а их было много), да и вообще на завершающем этапе работы все "задействованные" в ней собирались у Андропова в кабинете, снимали пиджаки, он брал ручку — и начиналось коллективное творчество, часто очень интересное для участников и, как правило, плодотворное для дела. По ходу работы разгорались дискуссии, они нередко перебрасывались на другие, посторонние, но также всегда важные темы. Словом, если говорить академическим языком, работа превращалась в увлекательный теоретический и политический семинар. Очень интересный для нас, консультантов, и, я уверен, для Андропова, иначе он от такого метода работы просто отказался бы. И не только интересный, но и полезный… Андропов был умным, неординарным человеком, с которым было интересно работать. Он не имел систематического формального образования, но очень много читал, знал и в смысле эрудиции был, конечно, выше своих коллег по руководству. Кроме того, он был талантлив. И не только в политике. Например, Юрий Владимирович легко и, на мой непросвещенный взгляд, хорошо писал стихи, был музыкален, неплохо пел, играл на фортепьяно и гитаре. В ходе общения с консультантами он пополнял свои знания, и не только академические. Такая работа и общение служили для Андропова дополнительным источником информации, неортодоксальных оценок и мнений, то есть как раз того, чего нашим руководителям больше всего и недоставало. Он все это в полной мере получал, тем более что с самого начала установил (и время от времени повторял) правило: "В этой комнате разговор начистоту, абсолютно открытый, никто своих мнений не скрывает. Другое дело — когда выходишь за дверь, тогда уж веди себя по общепризнанным правилам"»[65]. В некоторой степени эти методы работы использовались в общении Андропова с лидерами социалистических стран. Он настаивал на поиске более гибких форм общения между странами, стараясь с помощью политических и экономических средств предотвращать развитие ситуаций, которое могло бы повести к конфликту. Его не пугало отступление от каких-то сторон советского опыта, разумеется, до определенных пределов. Интересны воспоминания Александра Бовина, который начал работать в отделе Андропова с 1963 года. «Тогда еще продолжалась инерция XX съезда, — писал Бовин, — и Юрий Владимирович собирал вокруг себя сведущих людей.

Во время первой беседы с Андроповым произошел один любопытный эпизод. Тогда наши отношения с китайцами только начинали портиться. И полемика шла в завуалированной форме. Например, в "Коммунисте" появилась серия редакционных статей с рассуждениями, является ли вторая половина XX века эпохой революций и бурь или эпохой мирного сосуществования, возможен мирный переход к социализму или невозможен.

Андропов спрашивает:

— Вы читали статьи?

— Конечно.

— Как вы их находите?

А поскольку я никак их не "находил", то стал говорить об отсутствии логики, слабой аргументации и рыхлой композиции этих публикаций. Мой товарищ, сидевший рядом, наступил мне на ногу. И я умолк.

Оказывается, я устроил разнос переложенным для журнала речам Суслова, Пономарева и самого Андропова. Тем не менее, на работу в ЦК меня взяли, и проработал я там девять лет…»[66].