Читаем Андропов полностью

Решение о новой встрече делегаций КПСС и КПЧ было принято. На этой не совсем обычной встрече на границе между Чехословакией и СССР в местечке Чиерна-над-Тиссой должны были встретиться полные составы Политбюро ЦК КПСС и Президиума ЦК КПЧ. Подготовка возлагалась на Андропова и Шелеста. «25 июля, — записывал в своем дневнике Шелест, — из Москвы позвонил Андропов, переговорили по вопросам размещения, санитарных условий, охраны, питания. Окончательно остановились на варианте Чиерны-над-Тиссой. Андропов доверительно сообщил мне, что дела в Чехословакии еще более усложняются, но двойственную позицию занимают некоторые товарищи из Политбюро. Назвал фамилии Суслова, Косыгина, Подгорного. Брежнев ищет опору. У него появилась какая-то растерянность, нерешительность, вокруг него образовывается сложная ситуация. Я сказал Андропову, что мое мнение по этому вопросу известно. Надо переходить от бесконечных разговоров к конкретным делам. Андропов с моими соображениями согласился»[95].

Встреча в Чиерне продолжалась пять дней — с 28 июля по 1 августа. Согласно коммюнике, она «проходила в обстановке полной откровенности и взаимопонимания и была направлена на поиски путей дальнейшего развития и укрепления традиционных дружеских отношений между нашими народами и партиями». На самом деле переговоры шли в атмосфере жесткой полемики и даже угроз. Одно из заседаний было прервано, так как Шелест обрушился с грубыми нападками на лидеров КПЧ, обвинив их в предательстве коммунистических идеалов и солидарности. Чехословацкая делегация покинула в знак протеста Чиерну и вернулась лишь после извинений со стороны советской делегации. 1 августа на заключительной личной встрече Брежнева и Дубчека было решено продолжить переговоры, но уже с участием лидеров других социалистических стран. Местом встречи избрали Братиславу.

Дубчеку и его соратникам казалось, что Брежнев искренне хочет мирного разрешения конфликта. Такой же вывод содержался в материалах западных аналитических центров и американской разведки. На самом деле никакого согласия не было, а в ряде вопросов разногласия обострились. В последние дни июля, отдыхая в городе Обнинске Калужской области у своего брата, я с удивлением наблюдал непрерывно идущие на запад эшелоны с солдатами и техникой. Осведомленные люди говорили мне в начале августа, что вопрос о военном вмешательстве предрешен. Дубчек учитывал такую возможность, но считал ее незначительной. Советские лидеры прибыли в Братиславу 2 августа, и Шелест напомнил Биляку об обещанном письме. Через сутки это желанное письмо от «здоровых сил» находилось уже в руках Шелеста. В его дневнике на этот счет можно прочесть: «3 августа 1968 года. К вечеру я встретился с Биляком. Мы условились, что в 20.00 он заходит в общественный туалет, там должен появиться и я, и он мне через работника КГБ Савченко передаст письмо. Так и было. Мы встретились "случайно" в туалете, и Савченко незаметно, из рук в руки, передал мне конверт, в котором было долгожданное письмо. В нем излагалась обстановка в КПЧ и в стране, разгул правых элементов, политический и моральный террор против коммунистов, стоящих на правильных позициях. Завоевания социализма находятся под угрозой… В письме высказывалась просьба, чтобы мы в случае надобности вмешались и преградили путь контрреволюции, не допустили гражданской войны и кровопролития. Письмо подписали: Индра, Биляк, Кольдер, Барбирек, Калек, Риго, Пилер, Швестка, Кофман, Ленарт, Штроугал». Прочитав письмо, Шелест передал его Брежневу, который взял документ трясущимися руками, бледный, растерянный и потрясенный. «Спасибо тебе, Петро, — сказал Брежнев. — Мы этого не забудем»[96]. Итак, одно из самых важных событий в истории СССР и мирового коммунистического движения получило начало в общественном туалете гостиницы «Интурист» на окраине Братиславы. Поистине, от великого до смешного только один шаг.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги