Анечка (СИ)

– Немного, – кивнул адвокатишка и продолжил ужинать.

– Начнёшь с юридического отдела, – решил Рома. – Там, где Гусь сидит. И возможно, именно с его кабинета. Предчувствие меня не подводит, Федя нас решил кинуть. Если ничего не найдёте, переходите в бухгалтерию. Даю тебе месяц, Колян, чтобы нарыть, кто вангует в моём предприятии. Лёша тебя контролирует. Будет ещё его жена, Саша. Это она что-то обнаружила, так что слушай её.

– Я всё понял, – кивнул Журавлёв.

– Них*я ты не понял, – рыкнул Шиша, и Коля опять перестал жевать. – Миша-Жмурик жив и тебя вместе с твоей ипотекой и молодой женой растянут на заборе. Так что отправь жену к маме немедленно, а сам купи чёрные очки.

– Михаил не станет, – растерянно сказал Журавлёв.

Рассмеялся даже Лёша, хотя был слишком серьёзным человеком для улыбок.

Они ничего не сказали адвокату, у которого вдруг пропал аппетит, и он стал набирать номер своей жены. Жена ломалась минут пятнадцать, не хотела ехать из города. А потом и вовсе кинула трубку. Журавлёв опечалился.

– Глупая жена – наказание мужчине, – философски заключил Шиша. – Если овдовеешь, умную ищи.

Адвокатишка совсем побледнел и, скупо попрощавшись, под присмотром Лёши, отправился на выход.

Шиша заканчивал этот ужин.

Ему хотелось позвонить Штопору и принести ему вести с судебных полей. Пробухать в его клубе часов семь. Но совесть, такая мелкая дрянь, засевшая в сердце, заставляла ехать к Инге.

А ведь не хотел…

На улице уже было темно, когда Шишков Роман Владимирович сел в чёрный внедорожник под присмотром единственно охранника. Это был тот самый Платон, которого выбрала Инга для похода в ночной клуб.

И Шиша опять ревновал. Вида не подавал, но весь на иголках сидел на переднем сидении. Залез в бардачок и достал чёрный пистолет. Заложил его за пояс и прикрыл пиджаком.

Всё шло по его плану, но нужно было быть начеку. Миша Жмурик не простит выходку в суде. Он с Линёва деньги выкачивал. Теперь добро Линёва медленно станет переходить в разные руки, и никто из тех, кто оттяпает куш, под Мишу Жмурика ложиться не станет.

У дома Инги встали прямо у подъезда. Какая-то ворчливая бабка пообещала вызвать полицию. Её Шиша обошёл стороной и поднялся наверх по лестнице. Подъезд был хорошо освещён, поэтому оглядываясь по сторонам, Рома пытался успокоиться, но не мог.

Он позвонил в дверь, прислушиваясь к топоту каблучков. Но топота не было.

Тысячи игл пронзили его тело. Он понимал, насколько серьёзно мог вляпаться, и слова о глупой жене, сказанные Журавлёву, его касались тоже. Ведь была мысль спрятать Ингу в загородном доме под присмотром Клинова. Там и ставни светонепроницаемые уже поставили и комнату для его Лани приготовили.

Стормозил Шиша.

Дрожащей рукой открывал дверь, взялся за пистолет.

В квартире было пусто. Света не хватало, у Инги даже в ванной приглушенная подсветка.

Но Шиша успокоился, вряд ли девушку утащили насильно, дав ей перед этим открыть все окна, чтобы проветрить.

Идеальная чистота.

Ни пылинки. Явно была сделана влажная уборка. Бумаги лежали в пластиковой коробке, посуды на кухне не видно, одни ящики, даже чайник электрический убран.

Шиша упал на алый диван в виде губ. Смотрелся на нём, как зацелованный дамский угодник. Попрыгал на мягких подушках. Неспешно, набрал номер своей любовницы.

Она трубку не брала. Но через десять секунд пришло сообщение: «Я с Викой в кино. Кинатеатр «Победа» сеанс длится три часа, потом мы хотели часик посидеть в кафе на третьем этаже».

«Я тебе б*ядь, посижу! Никуда после кина!» – и приставил к сообщению злую рогатую морду и кулак.

А сам улыбнулся. Нужно было сказать Платону, чтобы встретил и привёз в клуб к Штопору…

Передумал. Это опасно. Сейчас по клубам лучше не ходить. Три часа не так уж и много. Покрутятся по городу, он сам её встретит, и к Штопору не поедут. Увезёт насильно в загородный дом и оставит под присмотром Клинова.

Нужно выходить на новый уровень. Ему нужна была женщина для серьёзных отношений. А это значит, что Инга отправится к врачу на следующей недели, и Шише всё расскажут, сможет ли она родить…

Рома рассмеялся.

Шиша и дети, как чёрное и белое, как день и ночь, как Инга и Анечка…

Улыбка сползла с его лица.

Что он творит?

Он любит… Он любит только своё солнышко. И будет любить её вечно.

Металась душа, рвалась на куски. От чёрного к белому, от реальности к воспоминаниям. Его как будто заставляли сделать неправильный выбор. Он сопротивлялся, но сил не хватало.

Это извечная проблема – женщины.

С твёрдым решением найти Аню, он поднялся с дивана. Если старые чувства не вспыхнут с новой силой, то он останется с Ингой.

Неспешно, он спустился на первый этаж. Вышел в прохладный поздний вечер и опешил.

Фонари не работали.

Опытный взгляд сразу уловил движение. Шиша, с ловкостью зверя, метнулся от двери в кусты и уже по ним делал ноги в сторону небольшого парка.

Он краем глаза заметил, что у машины бездыханным лежал Платон.

Глава 2